Подобные вражеские действия являлись для партизан страшнее любой лобовой атаки. Сколько требовалось приложить сил, чтобы убедить людей, кто именно совершил преступление. Правда, позже партизаны нашли противоядие этим гнусным вылазкам гестапо. В Витебске, Полоцке, Дриссе, Сморгони, Вилейке, Невеле и других немецких гарнизонах разведчики уничтожили многих главарей формирований предателей, некоторых пленили, разрушив их жилища. Было успешно проведено несколько дерзких операций по ликвидации обнаглевших головорезов. Одновременно на высшие чины гестапо и военной немецкой разведки и их семьи обрушился огонь возмездия. Среди оккупантов возник переполох. Они срочно стали отправлять своих близких в Германию, прятать их под усиленную охрану, строить самую ухищренную заградительную оборону. У фашистов пропало желание посылать в мирные селения свои банды под видом красноармейцев. Но это не значит, что враг полностью успокоился. Провокации продолжались. И путешествие незнакомца из Полоцка явилось одним из многих. Заподозрив в пленном замаскированного лазутчика, Машеров отправил его в штаб бригады. Как потом выяснилось, это был крупный специальный эсэс по борьбе с патриотическим подпольем.

Попадались птицы еще большего полета. В августе 1942 года к партизанам попал некий Посыпчук, заявивший, что он является командиром партизанских отрядов Германии, Польши и Западной Белоруссии, представляет какой-то центр и т. п. Он имел воинское звание полковника и был командиром танкового полка, а затем попал в плен к немцам.

— У меня задание попасть на встречу с кем-либо из Кремля,— пренебрежительно заявил он.— Ниже рангом ни с кем разговаривать не стану.

При себе новоявленный полковник имел блокнот с подробными сведениями о П. К. Пономаренко, Н. Е. Авхимовиче, И. Ф. Климове, данные о расположении отрядов и бригад С. М. Короткина, М. М. Мельникова, А. Я. Марченко, М. И. Дьячкова, Н. А. Новикова и других. Кроме того, он располагал точными данными о численности, вооружении бригады Короткина и многом другом.

— А ты, случайно, не знаешь, где мы справляем свою нужду? — в отчаянии воскликнул командир 3-й Белорусской бригады Аркадий Яковлевич Марченко

Полковник насупился и молчал. Более спокойный комиссар бригады Николай Акимович Новиков спросил:

— Зачем вы собрали столько секретной информации?

— Я иду в Москву и должен обо всем там рассказать,— невозмутимо ответил бывший танкист.

На вопрос: «От имени кого вы будете докладывать?» ответа не последовало.

Опытные командиры мудро решили переправить полковника-танкиста фронтовому начальству.

«Думаем, что наши по всем этим вопросам разберутся,— писали они в специальном послании секретарю Витебского подпольного обкома партии Я. А. Жилянину,— а там видно будет, куда он идет».

Позже стало известно, что это был крупный резидент гестапо.

II

Гитлеровцы пытались дезориентировать нашу молодежь, привлечь ее на свою сторону. Они обрушили на юное поколение шквал наглой лжи и фальсификации, изощренного национализма и шовинизма, запугивания и репрессий. Был создан профашистский «Союз белорусской молодежи» (СБМ). Этот так называемый союз открывл свои учебные заведения. Такую семинарию оккупанты открыли в Вилейке.

Советские патриоты предприняли действенные контрмеры. Первый секретарь Вилейского подпольного обкома КП (б) Б Иван Фролович Климов провел специальное совещание с командирами, комиссарами, комсомольскими активистами, где был обсужден вопрос об усилении идеологической работы среди молодежи.

— Следует более целенаправленно вести работу по срыву мероприятий оккупантов, — подчеркивал Иван Фролович,— пытающихся создать свои союзы и разного рода объединения. Чаще и более доступно рассказывать о коварствах геббельсовской пропаганды в докладах, беседах, газетах, листовках.

Он попросил Машерова уделить исключительное внимание разоблачению замыслов оккупантов по одурачиванию молодежи с целью сделать из нее предателей Отечества.

— Обком комсомола уже занимается этой проблемой, в частности, гимназией в Вилейке,— как всегда, четко доложил Машеров.

— Молодец, Петре,— дружески похлопал по плечу комсомольского вожака.— Ты всегда понимаешь наши первейшие цели, умело строишь тактику борьбы с коварными фашистскими действиями в тонком национальном вопросе.

Вообще. Иван Фролович Климов много сделал для становления Машерова как политического деятеля. Будучи одаренным человеком, имея за плечами огромный жизненный опыт, он многому научил Петра Мироновича в жесткой борьбе с врагом. Климов содействовал выдвижению Машерова на пост первого секретаря Виленского обкома комсомола. Но лучше предоставим слово самому Ивану Фроловичу:

«В Смыцких лесах на некоторое время мы остановились. Провели работу в бригаде имени К. К. Рокоссовского… Тогда познакомился с комиссаром бригады Петром Мироновичем Машеровым, скромным человеком и смелым бойцом. Подумал: «Вот подходящая кандидатура на должность первого секретаря подпольного обкома комсомола». Посоветовался с одним, другим. Оказалось, что все очень высоко ценили П. М. Машерова за моральную чистоту, отзывчивость, личную храбрость. Когда мы распрощались с бригадой имени К. К. Рокоссовского, с нами отправился в дальнейший путь П. М. Машеров…

В сентябре 1943 года мы заслушали сообщение П. Н. Ольшанского о деятельности обкома ЛKCMБ. Отмечалось, что за короткое время им создано 13 подпольных райкомов, улучшилась агитационно-массовая работа среди молодежи. На заседании говорилось об упущениях комсомольских комитетов, в частности, о недооценке некоторыми организаторской работы, недостаточном воздействия на молодежь в населенных пунктах. Обком КП(б)В потребовал от районных партийных комитетов, обкома ЛКСМБ направить деятельность комсомольских организаций на усиление политико-воспитательной работы, мобилизацию всех сил на скорейший разгром ненавистного врага. Тогда же решили вопрос о первом секретаре Вилейского обкома комсомола. Я уже указывал, что мы остановились на кандидатуре П. М. Машерова. Члены обкома партии, секретарь ЦК ЛКСМБ Ф. А. Сурганов пришли к единому мнению: Петр Миронович может стать подлинным вожаком молодежи. Его и утвердили в этой высокой и ответственной должности».