– Какая такая? – дернула подруга нервно плечом.

– Дерганая, – ответила я. – С утра у тебя настроение было хорошее, а потом оно резко испортилось. Что произошло?

– Да, так ничего, – она слегка мотнула головой.

– Ты опять от меня что-то скрываешь, Яна? – нахмурила я брови.

– Ты Соболева сегодня видела? – ответила мене подруга вопросом на вопрос.

– Нет, – удивленно протянула я.

– Вот и я нет, – задумчиво проговорила Янака. – Знаешь, Лера, если, честно, я кое-как пережила эти дурацкие каникулы.

– Ты, что, Яна? – удивилась я. – Ты же говорила, что это самые лучшие каникулы в твоей жизни.

– Говорила, – ответила подруга. – Но пойми меня правильно, Лерка. Я каждый день думала об Антоне. Он мне спать не давал.

– В каком это смысле, он не давал тебе спать?

– Снился он мне постоянно. Вот в каком смысле. Да и из головы никак не хотел выходить. Я в Пражском соборе стою, на красоту и величие его любуюсь, – продолжала Яна, подняв руки вверх и описала ими большой круг. Видимо, она хотела показать мне все величие того, что она там видела, – а у меня перед глазами Синий стоит, – помахала она растопыренными музыкальными пальчиками у себя перед глазами. – То есть – Антон.

Я тихо хихикнула, стараясь не привлекать внимания учителя, которая ходила от окна к двери и читала нам воодушевленно чьи-то стихи.

– Ты чего смеешься? – рассердилась подруга.

– Извини, но я просто представила себе эту картину, – призналась я. – Ты заходишь в лучшие соборы Европы, а со всех икон на тебя смотрит лик святого Антона.

– Дурочка, – скрывая улыбку, пихнула меня Янка в бок, да так больно, что я вскрикнула.

– Девочки, в чем дело? – обратилась к нам преподаватель литературы, – Что за крики? Вам, что совсем не интересно творчество Блока?

– Извините, Ангелина Ивановна, – соскочила я со стула, – нам очень интересно. Просто я нечаянно локтем ударилась, – соврала я.

– Ну, тогда ладно, – недоверчиво посмотрела на меня учительница.

Поправив свои очки, которые сползли у нее на кончик носа, Ангелина Ивановна продолжила урок. А Янка продолжила нашептывать мне:

– Я так ждала, когда наконец-то смогу его опять увидеть, а он даже в школу сегодня не пришел, – подруга вдруг резко схватила меня за руку, да так сильно, что я с трудом сдержалась, чтобы не вскрикнуть во второй раз, а Янка проговорила с тревогой в голосе. – Может он заболел? И ему нужна моя помощь?

– Э, подруга, полегче, – похлопала я ее по руке и сморщилась от боли. Пальцы у Яны были сильными, как у настоящей пианистки. – Боюсь у меня теперь синяки от твоей хватки останутся. Ну, не пришел и не пришел. Это еще не значит, что с ним какая-то беда приключилась. Может он из Парижа еще не вернулся.

– Почему из Парижа? – не сразу поняла меня Яна, убирая руки с моего предплечья.

– Ну, ты, что забыла? – потерла я руку. – У него ведь мама там живет.

– Да, что-то слышала такое от Степки Семенова. Но если честно, то не совсем поняла – почему Антон здесь, а его мама там, во Франции живет.

– Говорят, что мать бросила их с отцом, когда Антон был еще совсем маленький, – пояснила я.

– Бедненький, – протянула подруга. – Как же он один-то живет?

– Ну, во-первых, не один, а с родным отцом, а во-вторых, с чего это ты решила, что он бедненький. Ты видела, как он одевается? Видимо, его мамочка часто присылает ему фирменные шмотки из Франции. Так сказать – искупает свою вину перед ним.

– Все равно – бедненький, – насупилась Янка. – Без матери никому жить не пожелаешь, даже если та и шлет ему фирму. Никакими подарками она не сможет загладить свою вину перед ним.

– Это точно, – пришлось согласиться мне с доводами подруги. – Ну, может он к ней в гости и упылил на каникулы, – предположила я. – Мать все-таки, хоть и кукушка. А в школе его нет, потому что не успел вернуться вовремя, – успокаивала я ее. Хотя, если честно, мне сейчас было все равно, где находится этот Синий. – Скоро появится. Вот увидишь.

Мне показалось, что я смогла успокоить подругу, и она перестала нервничать.

– Да, ты права. Нужно подождать. В конце концов, я три месяца ждала. Подожду еще немного, – улыбнулась Яна.

Но мы и не догадывались, что ждать нам нужно было совсем недолго.

Соболев все-таки объявился в школе к третьему уроку. Мы с Янкой стояли на крыльце нашей школы, так как погода на улице была еще по-летнему теплая. Светило ласковое солнышко. Щебетали птицы, радуясь последним солнечным денькам, и всем хотелось погреться напоследок в его лучах. Антон входил на школьный двор в обнимку с той самой Ольгой, с которой я их встретила летом, прогуливающимися за ручку в городе. Именно тогда Соболев сделал вид, будто не видит меня. Но я-то знала, что это не так. Сегодня на нем был строгий темно-синий костюм, который подчеркивал его немного худую, но красивую фигуру. Верхняя пуговица белой рубашки была расстегнута, и эта небрежность ему шла. Не удивительно, что Янка загляделась на парня. Девушка Ольга, которую Антон держал за талию и крепко прижимал к себе, была из параллельного класса. Она гордо вышагивала рядом с Антоном на высоких каблучищах в дерзко-короткой мини-юбке, не обращая внимание на заинтересованные взгляды учеников.