Крей, как обычно, само воплощение меланхолии, только в почти черных глазах затаилось что-то очень глубокое.

Прижала полотенце к груди с нехорошим предчувствием.

Он про себя рассказал? Вздрогнула, передернув плечами. Жуткая догадка. Пугающая.

— Ты тот самоуверенный альфа?

Несколько медленных кивков со взглядом в никуда замедлили сердце на несколько ударов.

— Поэтому не пьешь?

Новый кивок в подтверждение запустил бешеный водоворот мыслей, вопросов. Когда это произошло, сколько было лет той девушке, какие-то проявления гена были прежде или сразу жесткий финал, в конце концов как Крей это пережил? Винит себя? Я бы точно считала виноватой себя и давно загрызла без права реабилитации.

Дэна интересовали другие вопросы.

— Она была официальной парой? Ты был свидетелем на Совете?

Крейтон зазвенел стаканами, поставил два перед собой. Открыл бутылку с виски, плеснул в оба. Сохраняя молчание передал один Дэну, со вторым сел на место. Поводил под носом, втягивая запах крепкого алкоголя, не касаясь губами стекла.

— Она была моей истинной, — глухо выдал Крей. — Я был на Совете в двух качествах: как свидетель и как один из претендентов на позицию Верховного.

Некстати глотнула воду и поперхнулась. Закашлялась, хлопая себя по груди.

— Чего? — прохрипела сквозь кашель. — Верховного? А кто сейчас Верховный в Красном?

— Эл, — пробурчал Дэн.

— Что? Я не запоминала, они часто меняются.

В Красном место Верховного прямо-таки несчастливое, их часто убивают.

— Мой брат занимает почетный пост, — Крей растянул губы в саркастичной улыбке. — Я отказался быть причастным к любому управлению.

— У каждого альфы должна быть территория, — напомнила один из первых законов.

Крейтон снова неторопливо закивал.

— Формально она за мной числится, а управляет ей Дрейк.

Это новость. Я прежде о подобном не слышала. Наверняка о таком не распространяются, информация не в тех руках может причинить вред. Видимо, об этом подумал и Дэн.

— Зачем ты рассказал нам? — просипел он. — Мы с враждующего района.

Крей глубоко втянул запах виски и вышел из-за стола.

— Я ни с кем не враждую. Мне глубоко на ваши измерения у кого яйца больше и крепче, — он выплеснул алкоголь, вода из-под крана с шумом смыла остатки. Оперся о край столешницы ладонями и поясницей. — Зачем рассказал про район? Просто так. Иногда хочется поболтать. С твоим состоянием лучше разобраться до того, как о тебе станет известно Верховным. Факт истинности в принятии решений "общественного значения" не учитывается, ею прикрыться не получится.

Он прошел мимо до своей комнаты.

— Не обсуждайте громко свои секреты, у меня хороший слух и прекрасная память, — Крей исчез за дверью.

Улыбнулась бездушной преграде. Мне повезло оказаться именно здесь в поисках жилья. У меня отличный сосед.

Дэн взялся за любезно предоставленный спальный набор

— Ложись спать, завтра все обсудим… Вместе с Болданом, — добавил брат недовольно, встряхивая сложенную простынь. — Он ведь теперь тоже причастен к твоей жизни.

Не завидую его спине. Спать на диване — отстой.

— Доброй ночи, — пожелала с улыбкой.

Не стала прикрывать зевок, заходя в душ. Все равно никто не видит. Осталось последнее важное дело: смыть прошедший день и отправиться в новый. Лишь бы он был не хуже.

***

Проснулась среди ночи с острой жаждой. Настоящая ерунда снилась: Верховные, их презрительные лица и безразличный приговор.

Потерла глаза, вставая с кровати. Жуть. Попью воды, проветрю голову и лягу досыпать.

Тихо прикрыла дверь, широко зевнула, ступая аккуратно. Не хотелось никого разбудить.

В кухне-гостиной в полумраке от оконного света несложно сориентироваться. Наполнила стакан и двинулась обратно. Напротив ниши с плазмой и диваном затормозила.

Свет от экрана планшета в темноте как прожектор. На спинкой торчит голова.

— Крей? — позвала шепотом, заворачивая в нишу.

Он сидел без футболки, в одних шортах. В отсветах экрана на торсе, плечах и руках до локтя выделялось множество белых рубцов.

Откуда у него столько шрамов?

Крейтон поднял взгляд. Не глядя заблокировал планшет, экран погас, скрывая испещренную кожу

— Не спится? — села полубоком с краю.

Без света экрана стало совсем темно, здесь окон нет. По очертаниям не понять ни выражение лица, ни глаз, только догадываться.

— Бывает, — ответил тоже шепотом.

Продолжения не последовало. Не хочет заводить разговор. Я могу это понять, потому что не знаю, о чем мы можем говорить среди ночи шепотом в полной темноте.

В такой атмосфере есть и плюс: даже если собеседник выразит презрение без слов, никто этого не увидит. Легче сказать о чем-то или спросить. Темнота развязывает язык.