Шрифт:
В киностудии на следующий день Всеволода Никитича приветствовал ряд участников съемочной группы, так как в Москве он им многим помог, и рассказал немало характерных случаев из школьной практики. Некоторые они позднее досняли после своего возвращения из Москвы.
Со мной большинство были хорошо знакомы, так как я не раз приходим к ним просматривать отснятый материал и присутствовал при монтаже фильма. С Алексеем и моей гувернанткой, снявшимися в фильме, тем более, а Веронику Степановну пришлось всем представить, и указать, что она искусствовед.
Большинство работ по монтажу ленты были почти завершены, и жаль, что до начала школьных каникул съемочная группа никак не уложится. Дай бог, чтобы уложились к весенним.
Фильм получился четырех серийный, так как часть плутаний по коридорам были урезаны, и действие стало более динамичным. Фрагмент со школьным спутником сократили почти втрое, нечего детишкам столько вокруг него топтаться. С другой стороны иные более важные сцены были расширены или добавлены.
Фильм поделили на две части по две серии для его проката в кинотеатрах, а не только по телевидению. Первая половина — это условно приключения в будущем, а вторая — в настоящем. Серии стали немного больше, но в целом он получился не длиннее «Войны и мира» [133] , демонстрировавшейся в кинотеатрах. Однако просмотр всей ленты занял бы около пяти часов и мы начали с второй части, так как это являлось более важным для формирования отзыва Всеволодом Никитичем. И так затратили на просмотр почти три часа с хвостиком. Так как отвлекались на обмен мнениями о просмотренном фрагменте.
133
— «Война и мир» — советский художественный фильм, киноэпопея в четырёх частях, экранизация одноимённого романа Льва Толстого, одна из самых высокобюджетных картин в истории советского кинематографа. Самая масштабная работа в творчестве Сергея Бондарчука, создание фильма заняло около 6 лет (1961–1967). Премия «Оскар» за лучший фильм на иностранном языке (1969). Премия «Золотой глобус» за лучший фильм на иностранном языке (1969). Главный приз Московского международного кинофестиваля 1965 года.
Хоть эта часть снималась в Москве и в школе, но её первую практически завершили монтировать. Всеволод Никитич порекомендовал добавить всего несколько коротеньких эпизодов школьных съемок ещё не смонтированных в фильм. Многие из них, были сняты в школе, уже после возвращения съёмочной группы из Москвы. Подавляющее большинство уличных съемок проводились в исторических районах Москвы, где для массовки привлекались также московские школьники. Правда бегать в платьицах и костюмах приходилось в октябре месяце, и было уже основательно прохладно, так что все были заинтересованы в скорейшем их завершении. А сезон для фильма был не столь существенен — весна или осень.
Первую часть фильма смотрели на следующий день, и там было значительно меньше смонтированного материала. Тут уже я отмечал многие моменты для съёмочной группы. Так случилось, что во второй части фигурировала моя гувернантка, а вот в первой части многое было завязано на Алексее.
Фрагменты с его участием были полностью смонтированы и он там выглядел очень жизненно, а не так, что его из бластера убивали в течении пяти минут экранного времени, бегая от него и за ним по коридорам Института Времени. Вот не нужны нам в фильме ГолыйВудские герои из комиксов — абсолютно неистребимые, что те тараканы… Или как в том мультике, что стоит у меня в ближайших планах «Пиф-паф. Ой-ой-ой!», где 0недострелённый зайка, ещё и арию исполняет.
Мне лично фильм понравился больше чем та версия и теперь было интересно мнение искусствоведа по данному вопросу. Посмотрим, что она мне ещё дома скажет, кроме похвалы на студии. Со школьниками она тоже отлично знакома, так как ученики классов в которых Всеволод Никитич был классным руководителем часто заходили к ним в гости поодиночке или целыми группами.
Ещё мне стало интересно её мнение о моих футуристических потугах изобразить в фильме характерные черты нашего времени. Не сто лет, как по сценарию, но хотя бы половина. Смартфоны, плейеры, планшеты и компьютеры я включил в фильм своим волевым решением для реализма.
Интересно было узнать её мнение о костюмах из будущего, их я брал прямо из жизни, и Алёнка рассекала по парку, и в Институте Времени в топике и с голым животом.
Фрагмент с крокодилом в пруду выглядел почти пророческим, так как их нередко отлавливали в Москве-реке и её притоках следующего века, но я его сильно сократил, так как уж очень бутафорски выглядел надувной, прям — сплошное надувательство. А тут съёмки проводились в московском зоопарке и крокодил был настоящий, но очень накормленный, а к тому же его пасть охватывала прочная прозрачная стяжка. Пасть он не смог бы открыть широко даже при сильном желании. Но на картинке это не было заметно, а крокодил мирно себе подрёмывал, переваривая обильную пищу.
В целом в фильме получился полный кинореализм, но съёмочной группе откуда о том было догадываться? Домой вернулись полные впечатлений и уже после обильного обеда, стали за чаем обмениваться мнениями. Участвовали все, включая мою гувернантку и Алексея. Их хвалили за очень натуральное поведение в кадре. Ещё бы, сколько я их до начала съемок накачивал своими советами.
А так, фильм на взгляд первых зрителей удался, а песня и музыкальное сопровождение очень растрогали. Вероника Степановна похвалила нас всех за участие в работе над таким хорошим фильмом. И сказала, что с интересом побывала на нашей киностудии, посмотрев внутреннюю кухню создания кинолент.
Тут я перехватил инициативу, и стал выспрашивать, нет ли у неё знакомых в мире мультипликации, и не нашли ли она выход на указанных мною людей, необходимых для съёмок полнометражного музыкального мультипликационного фильма. Принёс рукопись книги и все сделанные Танюшкой иллюстрации к ней.
В отдельной папке у меня хранились все материалы по мультфильму, и мы долго их рассматривали за столом в зале Вероника Степановна очень хвалила Танюшкины рисунки и иллюстрации и отмечала самобытный стиль их исполнения. Выражала сожаления, что та забросила творчество и учится на биологическом факультете. Так что мы ещё долго сидели, обсуждая книгу и иллюстрации к ней.