Шрифт:
В поле зрения находились пути и способы более рационального использования природного сырья. И в первую очередь — дефицитных топливно-энергетических ресурсов. Республика потребляла 32 миллиона тонн условного топлива, а к 1990 году, по прогнозам, его расход должен был увеличиться. Поэтому экономией топлива и энергии занимались довольно серьезно. Но проводимую работу Петр Миронович считал пока явно недостаточной. Ее активизация предполагала создание долгосрочной научно-технической программы, для осуществления которой требовались усилия как ученых, так и производственников. Крупномасштабная экономия топливно-энергетических ресурсов возможна лишь с переходом на принципиально новые технологии в промышленности, сельском хозяйстве, строительстве, энергетике, в коммунальном хозяйстве, с выпуском менее энергоемких машин, агрегатов, технологических процессов, эффективных теплоизоляционных материалов, с широким внедрением на производстве и в быту теплосберегающей автоматики. Вот одно из убедительных тому подтверждений. Снижение на 10 граммов удельного расхода топлива только в двигателях Минского моторного завода сберегало в народном хозяйстве 139 тысяч тонн ценнейших нефтепродуктов в год.
Если учитывать перспективу, имея в виду ускоренное развитие атомной энергетики, исключительное народнохозяйственное значение приобретали разработки Института ядерной энергетики АН БССР по созданию атомных реакторов на быстрых нейтронах с новым типом теплоносителя.
Широко привлекались рационализаторы и изобретатели к работам, связанным со снижением материалоемкости и одновременным повышением прочности машин, механизмов и конструкций; с внедрением безотходных технологий; с развитием производства различного рода заменителей дефицитных материалов, особенно ценных металлов; с решением такой острейшей межотраслевой проблемы, как борьба с коррозией.
Усиливался общественный контроль за переводом экономики на рельсы интенсификации. Речь-то шла о задаче огромной государственной важности, решение которой теснейшим образом связано с ростом эффективности и улучшением качества индустриального сектора, достижением весомых результатов.
Передовая практика убеждала: надо смелее брать на вооружение новые организационные формы. Министерство электротехнической промышленности СССР ввело сквозное планирование и финансирование всех работ — «от идеи до внедрения». О результативности управленческого нововведения свидетельствовал и опыт подведомственного вышеупомянутому министерству Минского электротехнического завода имени В. И. Козлова. Здесь в полтора раза ускорилась реализация научно-технических разработок, почти вдвое возрос экономический эффект от использования в народном хозяйстве новых изделий.
Петр Миронович всячески содействовал созданию объединений научно-производственного и научно-технического профиля, за которыми, как показывала жизнь, большое будущее. Именно они давали возможность органически соединять фундаментальные и прикладные исследования, смыкать воедино все звенья цепи «наука — производство», обеспечивать самый короткий и надежный выход высокотехнологической продукции. А значит, Беларусь могла встать в один ряд с известными мировыми производителями приборов и техники.
Ускоренное развитие в республике получили железнодорожный и речной транспорт, а воздушный и автомобильный были созданы заново.
По сравнению с 1940 годом грузооборот автомобильного транспорта общего пользования в 1979 году увеличился более чем в 900 раз, речного транспорта — в 5,3 раза.
Постоянное внимание первый секретарь ЦК КПБ уделял градостроительству и архитектуре. 30 мая 1967 года он провел совещание по вопросу развития белорусской столицы. Помимо наших ведущих зодчих, на него пригласили известных специалистов из Ленинграда и Киева. Состоялся деловой, предметный разговор. Как-то в мои руки попал экземпляр стенограммы того совещания. Я с интересом перечитывал материалы дискуссии и понимал, сколько душевных сил вкладывал Машеров в создание оригинального и привлекательного облика Минска.
Первый генеральный план его застройки был утвержден в 1945 году. Прошло два с небольшим десятилетия, и потребовалось определение существенно новых границ на перспективу. Одни предлагали очертить их до 1980 года. Петр Миронович настаивал на том, чтобы заглянуть за горизонт XX века. Проблема упиралась в то, как при градообразующей группе в 42—43 процента с учетом возведения еще двух заводов машиностроительного профиля и утроения мощностей действующего предприятия счетно-математических машин «удержать» город в пределах полуторамиллионного населения в будущем. И под это закладывать необходимые резервы на сооружение новых микрорайонов, улиц и площадей, учреждений образования, здравоохранения и культуры, сферы бытового обслуживания, гаражей и парковок. Несмотря на несогласие Госплана СССР, было дано поручение об определении схемы метрополитена — без которого невозможно было справиться с нарастающими пассажиропотоками. Его начали проектировать в 1977 году, и на эту стройку работала вся республика.
Первый секретарь ЦК КПБ часто бывал у метростроевцев, оказывая им необходимую помощь. Однажды он спустился под землю, надел плащ, сапоги, каску и пешком прошел от улицы Московской до Академии наук. Репортеров об этом не известили, а фотографии сделал Петр Кострома. Когда снимки показали Петру Мироновичу, он былвосхищен:
— Какие у людей красивые лица! Задор в глазах!
И поинтересовался у помощника:
— Кто этот фотограф?
— Проходчик метро.
— Пусть оставит свои земляные работы и создает фотолетопись метро. Он всех знает — ему и карты в руки.
Петр Васильевич издал прекрасный альбом о метростроевцах, и их увидела вся страна. А затем ему посчастливилось стать автором книг о главе нашего государства, о Минске, Беловежской пуще, героях-освободителях.
По-иному виделось формирование объемно-пространственной композиции центра. Хотя здесь, как выразился главный архитектор Ленинграда В. Каменский, «ничего не испорчено, нечего ломать из того, что построено; все-таки нужно создавать его по второму перпендикулярному диаметру вдоль реки Свислочь, которую на отдельных отрезках предстоит расширить и отодвинуть».