Пойдем, Эолин. Посмотри на это.

Вздрогнув, Эолин уронила корзину, рассыпав ягоды и травы. Голос был настоящим, Эолин была уверена. Она огляделась, но никого не было видно.

— Мама?

— Я здесь, Эолин.

Эолин вздрогнула, увидев рядом с собой Кайе, высокую и бледную, как залитое лунным светом дерево. Глаза у мамы были матово-зеленые, а волосы — распущенными, до талии. Инстинктивно Эолин потянулась, чтобы прикоснуться к ней. Кайе замерцала и исчезла, появилась в нескольких шагах от нее.

Эолин в страхе отступила.

— Что творится?

— Тише, дочь моя. Послушай меня. Найди своего брата. Скажи ему, что ты должна бежать. Скажи ему, что ты должна спрятаться.

Затем Кайе исчезла с порывом ветра.

Вдалеке болтали белки. Эолин услышала топот ног по земле.

— Эолин! — Эрнан ворвался на поляну, где стояла Эолин. Он остановился, затаив дыхание, и схватил Эолин за плечи. — Где ты была? Почему ты не ответила, когда я звал? Я искал тебя повсюду.

Эолин перевела взгляд с него на то место, где минуту назад стояла ее мать.

— Эолин, — Эрнан положил ладонь на подбородок сестры и заставил ее взглянуть на себя. — Как часто я должен говорить тебе, чтобы ты не убегала в одиночку?

— Я не одна, — сказала Эолин. — Не здесь.

Эрнан раздраженно покачал головой. На пять лет старше нее, брат Эолин был долговязым мальчиком с резкими чертами лица, рыжими волосами и ярко-зелеными глазами, как у их матери. Сколько себя помнила Эолин, Эрнан присматривал за ней.

— Я видела маму, — голос Эолин звучал очень тихо. Она задавалась вопросом, поверит ли ей ее брат.

Эрнан стиснул зубы.

— Что?

— Я видела маму, прямо здесь. Всего мгновение назад. Она сказала, что мы должны бежать. Она сказала, что мы должны спрятаться.

Рука Эрнана крепко сжала руку Эолин. Он выпрямился и направил свой взгляд, как копье, на их деревню.

— Боги помогите. Они нашли ее.

— Нашли кого? Маму?

Эрнан покраснел от гнева.

— Отец был неправ, ожидая. Мы должны были уйти давным-давно.

— Где она? Она вернется?

Без предупреждения Эрнан бросился вглубь леса, волоча за собой Эолин. Они уклонялись от деревьев и перепрыгивали через бревна и камни. Дважды Эолин спотыкалась. Ее руки и колени горели, в царапинах, но Эрнан не замедлил шага. Они подошли к небольшому ручью, прорезавшему узкую траншею. Эрнан толкнул Эолин в яму на берегу, скрытую кустами.

— Что это за место? — сказала Эолин, пораженная запахом сырой земли. — Эрнан, что происходит?

Вытащив из тени масляную лампу, Эрнан зажег ровный свет кремнем.

— Я позову папу. Оставайся здесь. Не шуми и не выходи, что бы ни случилось, пока мы не вернемся. Понимаешь?

— Нет! Нет, я не понимаю, потому что ты мне ничего не сказал.

Эрнан выскользнул из укрытия и прикрыл за собой вход.

— Эрнан, не оставляй меня здесь!

Но брата Эолин уже не было.

Ее окутала тьма, которую нарушал только мерцающий фонарь. Воздух казался спертым и тяжелым. Земляные стены давили на плечи Эолин, она могла задохнуться.

«Я не собираюсь оставаться здесь. Я пойду за Эрнаном и найду отца».

Эолин двинулась к выходу, но дрожь заставила ее остановиться.

Послушай, Эолин, — прошептала ее мать. — Слушай хорошо.

Эолин прижала руки и ухо к земле. Тонкий гром пробежал по земле, поднимаясь, как обсидиановая волна, к ее деревне. Когда Эолин закрыла глаза, ее охватила дрожь. Кровавые видения взревели и отступили, словно дикий огонь, подгоняемый ветром. Всадники в едком дыму. Друзья падали от сверкающих мечей. Обычные жители лежали в бордовой пыли, их дома сгорали в огне. Эолин закричала, но ее никто не услышал. Она бежала сквозь удушающий дым и наткнулась на отца. Его конечности были вывернуты под странными углами. Жизнь вытекала из его тела малиновой рекой, которая впадала в землю.

Глаза Эолин распахнулись. Ее пронзила тошнотворная пустота. Она бросилась назад, опрокинув лампу и погасив ее пламя. Прижав колени к груди, Эолин закрыла лицо и заплакала. Остаток этого долгого дня и последовавшую за ним мучительную ночь она больше ничего не слышала и не видела.

Когда, наконец, утренний свет осветил вход в ее убежище, конечности Эолин затекли. Влажный холод пронзил ее кости. Она прокралась вперед и выглянула наружу.

Туман висел над ручьем. На противоположном берегу пестрый коричневый кролик рылся в листьях в поисках остатков осеннего корма. За ним в небольшом кустике чирикала пара певчих птиц с яркими грудками. Убедившись присутствием этих животных, что поблизости нет людей, Эолин выползла из маленькой пещеры и встала на трясущиеся ноги.

В тот момент, когда она появилась, животные растворились в лесу, оставив такую оглушительную тишину, что Эолин заткнула уши, чтобы не слышать ее.

Эрнан уже должен был вернуться.

Их ферма находилась на краю Южного леса. Ему не потребовалось бы много времени, чтобы сбегать туда и обратно.

Он был бы здесь, если бы выжил.

Эолин прикусила язык, чтобы не позвать брата по имени, опасаясь, что любой звук мог вызвать всадников из-за деревьев. Она подумывала заползти в дыру в надежде поймать видение, которое раскрыло бы судьбу Эрнана, но мысль об этой сырой пещере вызывала тошноту.