Шрифт:
Опять зазвонил юрист.
— Я в гостинице, — соврал ему Рэм. — Всё. До завтра! Я ложусь спать! — И отключился.
Он надеялся, что юрист отвяжется теперь хотя бы до утра.
До утра надо было что-то решить.
Вступить в наследство? Стать, как мечтал отец, паинькой и опорой семейному бизнесу?
Рэм закрыл глаза и снова увидел столб белого света. И смертоносные туши спецоновских шлюпок.
Нет, спать он сегодня не сможет.
Какая тварь донесла? Кто убил всю его семью? Кто-то из соседей? Кто?
Снова раздался свист пролетающего над рекой туристического катера, и Рэм посмотрел на реку.
Он решил, что голова закружилась.
Потому что гостиница вздрогнула, покачала сияющими крыльями, и… чайкой полетела в воду.
Взрыв раздался долей секунды позже. Он был похож на хлопок, но от него содрогнулась вся набережная.
Рэм зажал уши. Присел…
Но второго хлопка не последовало.
— Тлять, — прошептал Ули, сидящий рядом на корточках. — Ты глянь! Абздец «Чаечке»! Отлеталась!
Рэм выпрямился. В том месте, где над рекой нависала гостиница, было глубоко. И на поверхности плавали только обломки и какие-то пятна. Наверное, на террасах стояли светильники автономного питания, и свет продолжал идти через воду.
Слюна стала горькой, и Рэм сплюнул себе под ноги.
Он сказал юристу, что уже внутри и сейчас ляжет спать. Он сказал это юристу. И теперь нет никакой гостиницы.
Пока Рэм тихо матерился, пытаясь справиться с эмоциями, Ули стоял, перегнувшись через перила набережной, и плевал в воду.
— Хорошо к тебе прицепились, — посочувствовал он, когда Рэм перестал смотреть, как полицейские катера, что летали над пятном на реке, подбирают немногих всплывших.
Вода осенью ледяная. И ночь будет холодной. Рэма уже пробирало через лёгкую куртку.
— Это юрист, хэдова тварь, — выдавил Рэм. — Сначала на отца настучал, а потом узнал, что я жив, и решил не затягивать.
— Таггеров, думаешь, нанял?
Контрабандистов-таггеров на Мах-ми было в последние годы — как неудов в социальной карте подростка. Уже и не знаешь, куда лепить.
Рэм неопределённо мотнул башкой. Да, проще всего было заплатить таггерам. С местными бандами связываться опасней, у тех — свои интересы. Вдруг потребуют поделиться «наследством»?
А таггеры — прилетели и улетели. Им всё равно, кто будет забирать контрабандный йилан. Лишь бы кто-то забрал и заплатил за доставку.
— Пошли, что ли? У нас заночуешь? — предложил Ули. — В трущобах пеленг вообще не возьмет, даже полицейский. В бараке поспишь. Тебя, поди, полисы уже ищут?
— А зачем? — дёрнул плечами Рэм. — Как они свяжут «это» со мной? — Он кивнул на пятно от гостиницы. — Они не знают, что меня туда ночевать посылали.
— Юрист риэл мог для верности оплатить тебе номер. Электронная запись могла остаться в базе.
— И что? Нельзя, что ли, переночевать?
Ули пожал плечами.
Ему было хорошо. Какой бы тварью ни был его отец, зато он был. А у Рэма вдруг не осталось совсем никого. Ни одного надоедливого паршивого родственника. Даже дуры-сестры.
Он сглотнул и снова уставился на воду.
— А дальняя родня у тебя есть? — спросил Ули, словно бы прочитав его мысли.
— Есть. На Прате и на Ольхоне.
— На Ольхоне? — Ули изобразил думание, но вышло плохо. В школе он научился только иголки через щёку просовывать, потом его выперли. — А это где?
— Пояс Дождей.
— Они у тебя экзоты, что ли?
— А ты не знал?
— Не, ты вон какой здоровенный.
Рэм и в самом деле был крупным для своих лет, и уж на экзота не походил никак.
Но родня была. Стоило ли её подставлять, вот вопрос? Сейчас кинешься в родственные объятья, а завтра…
Рэма осенило вдруг: Он с рычанием вскинул руку и заблокировал коммуникатор.
Вот же ташип бесхвостый! Юрист не мог его запеленговать, закон о личных данных защищает несовершеннолетних, и даже полиция должна сначала получить одобрение на запрос. Но он мог позвонить и увидеть, что вызов идет!
Значит, коммуникатор цел! А какой коммуникатор мог уцелеть после взрыва в «Чаечке»?!
— Бежим! — крикнул Рэм и схватил Ули за руку.
Над набережной уже кружили какие-то подозрительные катера.
Глава 2
В ночлежке сильно воняло грязным бельём и плесенью. Ули привёл туда Рэма и сразу слинял. Ему позвонил отец.