— Я — Ломов, — ответил я веско. — Слышал о таком? А ты Дуб?

Дуб перестал жевать огурец. Потом бросил его на тарелку, поднялся, с грохотом отодвинув стул, обогнул стол и подошел ко мне вплотную. Двое его приятелей тоже встревоженно встали. Еще один, плотный и большеносый, толстогубый, с отвисшими щеками, успокаивающе заметил:

— Не надо, Дуб. Он мент. Это будет жирный косяк.

Я поглядел в неподвижные глазки Дуба, который встал напротив меня, как боксер на ринге перед ответственным боем. Еще чуть-чуть и он упрется рогом мне в лоб.

— Послушай своего дружка, Дуб, — посоветовал я бандюгану. — И не рыпайся. Я сюда только пару вопросов задать пришел. Это не по вашим делам. Я человека одного ищу.

Некоторое время, наверное, с полминуты, Дуб продолжал буравить меня взглядом. Наверное, размышлял, стоит ли напасть на меня и попробовать сбить с ног. Поскольку видно, что он безбашенный отморозок с крохотным рудиментом вместо мозгов, я на всякий случай приготовился к драке.

Но потом Дуб выдохнул, отвернулся от меня и вернулся к своему стулу. Снова взял огурец и опять принялся его жевать. Но перед этим тяпнул стопку водки.

— Нет у нас общих дел с вами, псами, — заявил он и сунул в рот бутерброд с сыром и колбасой. — Нахрена мне знать про твоего человека?

С одной стороны, он прав. Это не его дело, это моё дело. Но я не могу просто так уйти отсюда.

— Послушай, Дуб, — сказал я, подойдя ближе. — Ты не очень вежливый человек. Может, мне забрать тебя с собой в участок, чтобы там уже поговорить с тобой по душам? Я уверен, что там ты будешь гораздо разговорчивее.

Дуб и его люди усмехнулись. Дуб прожевал бутерброд.

— Ну, давай, попробуй. Только я уверен, что ты тогда отсюда вообще не выйдешь.

Мда, не самое хорошее начало для продуктивного разговора. Я подошел ближе к столу, похлопал одного по из его людей по плечу, потом по щеке.

— Ну-ка, дай папе место, малыш. А тебе, Дуб, я предлагаю небольшое состязание. На руках. Рукоборье. Знаешь такое?

Дуб посмотрел на щекастого, который был тут самым умным и сообразительным. Тот кивнул.

— Есть такая спортивная игра. Надо прижать руку соперника к столу.

Дуб кивнул.

— Знаю, Паша. Мы так играли на заводе. И в порту.

Теперь кивнул я.

— Кто кого переборет, тот и победил. Если я — ты мне дашь интересующие меня сведения. Если ты — я ухожу отсюда.

Дуб посмотрел на щекастого, а тот покачал головой.

— Так несправедливо. Ты и так уйдешь отсюда. Нам интересно играть на лавэ. Гони сотню, если проиграешь.

Я полез в карман, посмотрел бумажник.

— Какая сотня, у меня есть только червонец.

Дуб опять усмехнулся, только уже презрительно.

— Гребаные нищие псы. Ладно, ставь свой червонец.

Я достал десятку, положил на стол. Дуб кивнул. Парень передо мной встал со стула, я уселся на его место. Помощники Дуба тут же очистили стол от посуды и еды.

Сам великан сел поближе, выставил согнутую в локте правую руку. Хищно улыбнулся, но глаза его все равно оставались неподвижные и пустые.

— Ну, давай, иди сюда, пес. Сейчас я сломаю твою лапу. Ты победишь в свою легавую конуру, жаловаться палочке о том, что тебя здесь обидели.

Я поглядел на стол, размял плечи, помахав правой рукой. Тоже поставил ее на поверхность стола. Взялся за ладонь Дуба. Он схватился крепко, надежно, не расцепишь.

Его щекастый помощник поднялся, проверил, хорошо ли мы держимся, спросил:

— Вы готовы?

Мы оба кивнули и тогда щекастый Паша поднял руку.

— Начали.

Я не думал, что Дуб будет настолько силен. Он сразу начал гнуть мою руку к столу, да еще и немного приподнял свой локоть с поверхности. Ишь ты, сразу начал нарушать.

Мне пришлось напрячься. Давненько я уже не мерялся силами в борьбе на руках. Моя рука опустилась уже почти к самому столу и Паша сказал:

— Ну все, червонец наш. Будет чем за водку заплатить.

Я нашел в себе силы не сдаться в самый последний момент. Вывернул руку, приподнял ее и медленно начал поднимать от стола. Дуб давил на меня из всей силы, но мне удалось поднять руку еще выше.

Наконец, я смог выровнять наши ладони. Как я заметил, Дуб слишком сильно вложился в первоначальное усилие. Он хотел сразу завалить меня. А потлм выдохся.