— Стало быть, поедем железной дорогой, — беззаботно вставила девушка.

— Поедем, если сможем.

— А в чем проблема? — не поняла Катерина.

— Проблема в конкурентах. — Славян обвел глазами то-лпу беженцев, идущих с ними в одну сторону. — Видишь?

— Ну и что? Неужели у железки такая маленькая пропускная способность?

— На мосту однопутная колея. Так что можно сказать, довольно маленькая. — (Катька понимающе моргнула глазами.) — Со стороны Большой Земли на охрану моста выставили усиленный батальон. Они не допускают на сооружение пеших беженцев.

— В общем-то, правильно, — выразила свое мнение гринчанка.

— Правильно-то правильно. Но не всегда это им удается. Иногда обезумевшая толпа все же прорывается сквозь заграждения, и тогда переход закрыт, почитай, на полдня.

— Понятно, — тяжело вздохнула Катерина.

— Кроме того, возле моста расположен крупный транспортный узел. Туда съезжаются эшелоны не только с этого городка, со всей низины… десятки, а может, и сотни поселков. Представляешь?

— Не было печали, черти накачали…

— Кроме того, из гигантской затопляемой зоны эвакуируют промышленные предприятия, технику, заводы, продуктивный скот, склады с горючим и продовольствием и т. д. и т. п. Ведь раньше все это размещалось в долине.

— Ясно, кто ж потащит оборудование в горы, если можно организовать производство внизу.

— Вот именно, — поддержал Славян. — И, к сожалению, власти отдают предпочтение именно таким эшелонам, а не поездам с пассажирскими вагонами. Им важно накормить, одеть, обуть выбравшихся из котла ВеЖиБолов, а не тех, кто пока еще здесь…

— Ты хочешь сказать, нас уже списали в расход?

— Почти.

— Замечательно, — улыбнулась Катерина. Непонятно, кого она хотела подбодрить своим оптимизмом, себя или собеседника. Но Славян не особо-то обрадовался такой поддержке. Он внимательно посмотрел на подругу, пытаясь понять, правильно ли она оценила положение, в котором они оказались. Катерина заметила сомнения товарища.

— Я имею в виду, ничего хорошего, — поправилась она.

Капитан в ответ язвительно улыбнулся:

— Да. На каждую станцию выделяются единицы посадочных мест…

Дальнейший путь Славян и Катя продолжили молча, погрузившись в свои безрадостные размышления. Они смешались с толпой попутчиков и вскоре достигли конечной цели пешего перехода — вокзала, играющего роль перевалочного пункта для переселенцев и беженцев. Вновь прибывшие люди пополнили собой длинную очередь на регистрацию. После полуторачасового томления в шумной толчее Славян и Катерина наконец получили на руки регистрационные талоны, которые, впрочем, не давали им никаких особенных прав или преимуществ перед другими беженцами, кроме как права перейти из одной очереди в другую. Где они заявили о своем желании покинуть станцию любым поездом, следующим на Большую Землю: хотя бы товарняком, хотя бы на открытой платформе, хотя бы на крыше вагона и т. д. Однако в здании вокзала буквально кипело людское море таких же неудачников, изъявивших подобное желание еще несколько дней назад… Все они как бога ожидали служащего, который должен был вот-вот появиться с тем, чтобы отобрать пассажиров на сегодняшний день.

С появлением вокзального клерка по залу прокатилась живая волна. Беженцы повскакивали со своих мест и ринулись к входной двери. Помещение наполнилось криками, просьбами, причитаниями и мольбами. Однако суетливые глазки управляющего смотрели на всю эту людскую массу с полным безразличием, отыскивая в толпе свежие лица, дабы определить, чем можно у этих людей поживиться. Новички быстро поняли, что от них требуется. Один из них, показывая пример другим, торопливо подошел к служащему и сунул ему в руку мешочек с последней горсткой монет. Тот, вероятно, подумал, что это драгоценности. С отвратительной хищной улыбочкой он взял мешочек и скрылся в двери за стойкой, пообещав разобраться и посмотреть, чем можно помочь… Но буквально через полминуты наглая физиономия вновь появилась в зале. Клерк, издевательски посмеиваясь, небрежно кинул деньги прямо в . лицо подавшему:

— Этих грошей не хватит, даже если тебя повезут в куче навоза вместо большого куска дерьма…

— Но у нас больше ничего нет, — умолял несчастный проситель. — Шаман-возница забрал последнее, когда увозил нас из умирающей деревни.

— В таком случае ты сдохнешь здесь, — кинул презрительно служащий, и глаза его злобно сузились.

— Но, господин управляющий…

— Пошел вон, вежмяк [7] .

— Прошу вас, — не унимался беженец, — господин управляющий…

Но господин управляющий уже разбирался с другими кандидатами. Один из них предложил переоформить на чиновника медицинский полис. Надо сказать, что подобный полис на Галере являлся признаком роскоши и стоил больших денег. Вероятно, отчаявшийся проситель перечислял на него деньги всю свою сознательную жизнь. Предложение явно заинтересовало клерка. Он с живостью обсуждал с претендентом на пассажирское место юридические нюансы передаточной надписи. Когда с переоформлением документа было покончено, управляющий пообещал счастливчику, что подсадит его на ближайший скотовоз, следующий на Большую Землю. В качестве чистильщика вагонов, так как у него есть заявка на такое рабочее место. Переселенец радостно пожимал клерку руку, предвкушая скорый отъезд из гиблого места.