– Какой огромный зрительный зал, – замечаю я, впечатленная его масштабом, пока мы спускаемся вниз между рядами.

Сейчас места для зрителей частично восстановлены, и новые деревянные скамьи сияют белизной на фоне серых старинных камней, а пространство сцены затянуто красным полотном – там монтируют декорации для представления.

– Этот театр был одним из крупнейших в Древней Греции и вмещал шестнадцать тысяч зрителей, – сообщает Роберто, который сегодня, в отсутствие Лоренцо, взял на себя обязанности гида.

Затем, мимо цветущих розовых и белых кустов олеандра, мы проходим к более позднему римскому амфитеатру, который относится к I веку до нашей эры.

– По своим масштабам он занимает третье место после Колизея в Риме и Арены в Вероне. И также, как Колизей, он был местом сражений гладиаторов, – говорит Роберто.

Сейчас круглая сцена поросла травой и цветами, и только сохранившиеся полукруглые арки по бокам напоминают о тех временах, когда сюда по каменным галереям попадали зрители. Я фотографирую пышные розовые кусты олеандра, которые создают яркий акцент на фоне серых руин.

Пока мы с Роберто с любопытством разглядываем древние камни, поросшие зеленью и цветами, и обмениваемся впечатлениями, Симона явно скучает. Единственное, что ей интересно, – это делать фотки с Роберто. Она то и дело сует мне свой айфон, отвлекая нас от разговора, и повисает на шее Роберто, изображая, как сильно они влюблены и счастливы вместе. В то время, как она сияет улыбкой и стреляет глазами в Роберто, сам он хмуро смотрит в камеру. Даже когда Симона демонстративно целует его в щечку, его губы не трогает и тень улыбки. Наоборот, он словно заледенел.

Ловя их в кадре на экране смартфона, я вспоминаю наше фото с корпоратива 8 марта. То самое, которое он отправил своей матери, соврав, что мы – пара. То самое, взглянув на которое, моя мама решила, что у нас роман. На том фото Роберто улыбался – и это было впервые, когда я увидела его улыбку. Тогда я решила, что он позирует на камеру, но теперь мне кажется, та улыбка была искренней. Как будто он был рад тому, что нас сфотографировали вместе. Но сейчас, позируя с Симоной, он явно не в восторге и мечтает, чтобы эта пытка скорее закончилась.

– Готово, – я возвращаю айфон Симоне, и мы проходим дальше – по указателям к пещере под названием Ухо Диониса. Увидев узкую вертикальную расселину в скале, у которой столпились туристы с экскурсоводом, я сразу понимаю, почему ее так назвали. Она и в самом деле похожа формой на ухо. Только очень большое!

– Какое огромное ухо! – шутит Роберто, читая мои мысли.

– В четвертом веке до нашей эры здесь была тюрьма, – доносится до меня голос англоязычного гида. – Акустика пещеры позволяла подслушивать разговоры заключенных.

Я перевожу своим итальянским спутникам, а Симона тащит Роберто фотографироваться. Кадры получаются красивые и необычные – верх у высокой каменной пещеры ровный, благодаря чему она похожа на крепость.

Потом мы проходим внутрь – вслед за туристической группой. Экскурсовод предлагает проверить акустику пещеры, и несколько человек по очереди кричат «Hello», «I love you», «Wow», а потом какой-то тучный мужчина с бородой пародирует Санта Клауса и раскатисто восклицает «Йо-хо-хо!». Эхо взлетает под каменные своды, отражаясь от них и повторяя их слова.

Когда группа отходит, мы занимаем их место.

– Ну что, проверим акустику? – задорно предлагает Симона.

Я не уверена, что мой босс станет что-то кричать, но неожиданно он начинает петь:

– Lasciatemi cantare con la chitarra in mano…

«Позвольте мне спеть, взяв в руки гитару». Я никогда не слышала Роберто поющим и не догадывалась, что у него такой красивый и глубокий голос. Голос, от которого у меня мурашки по коже, с каждым новым словом набирает все большую мощь:

– Lasciatemi cantare sono un italiano…

«Позвольте мне спеть, ведь я итальянец». Знаменитая песня Адриано Челентано звучит в исполнении Роберто так зажигательно, что я начинаю негромко подпевать ему:

– Buongiorno Italia gli spaghetti al dente e un partigiano come Presidente…

«Доброе утро, Италия, где спагетти аль денте, и партизан стал президентом»*… Симона присоединяется к нам. А за ней – и другие итальянцы, которые находятся в пещере.

– Con l'autoradio sempre nella mano destra e un canarino sopra la finestra…