Шрифт:
– Тэя, я действительно не ощущаю боли и усталости. Мне стало проще удерживать байк в равновесии, и нога почти как родная. Первый раз за все время я почувствовал, как колодки зажимают тормозной диск! Раньше я вообще не мог пользоваться задним тормозом, потому что был не способен рассчитать адекватные усилия. А тормозить только ручным, сама понимаешь, не безопасно. Было дело – как-то раз попробовал, так моментом улетел в кювет, хорошо, что тогда все обошлось. И после того кульбита больше на байк не садился, боялся, что разобьюсь. Так… Изредка на чоппер, и всегда только медленно… А сейчас почувствовал, если потренируюсь, у меня есть возможность снова вспомнить про скорость.
– Вы же понимаете, что все аккуратно и постепенно? У Вас обязательно получится, верю, что Вы сможете! – я похлопала счастливого парня по плечу.
Сзади зарычал двигатель подъезжающего мотоцикла. Я обернулась. Кафски остановился поодаль, стянул шлем с головы, подвесив его на руль, и вытащил из висящей на боку кожаной сумки небольшую коробочку. К нему подошел Джесс, забрал ее и затем быстро направился ко мне.
– Тэя, нам пора. Времени уже много, тебе нужно, как следует, выспаться. Завтра важный день.
– Для кого важный? – я тут же насторожилась, не зная, что ожидать от таких заявлений.
– Для тебя, принцесса. Завтра в одиннадцать ты вылетаешь в Сеул, - Джесс грустно улыбнулся, потрепав мои волосы.
– Что?! – я не верила своим ушам! – А как же вы билеты…
– Уж, извини, без спроса залезли в твой рюкзак за документами. А вот и Тани! – Ворон обнял меня за плечи, разворачивая в противоположную сторону.
Пацан прикатил на своей любимой Берте.
– Прошу, Ваше Сногсшибательное Высочество, не откажи напоследок прокатиться со мной! – под светом уличного фонаря Тано действительно казался лохматым чертенком с ярко горящими глазами. – Жаль, что ехать не далеко!
Глава 21
Утро действительно было утром, а не полднем или «когда встал, тогда и утро». К тому же оно было на редкость странным и даже чуть-чуть нелепым, потому что началось с… трусов. Рядом с кроватью на стуле поверх аккуратно сложенных джинсов лежала пара ажурных женских комплектов белья – черный и белый. Видимо, те, кто их приобретал, решили не заморачиваться с предоставлением мне свободы выбора, зависящей от настроения. Да-аа… сбылась мечта пьяной финтифлюшки. Даже не знаю, какими словами буду благодарить за такой интимный подарок. Интересно, а кому из них приглянулся такой фасончик?
Предвкушение, что я снова вернусь в Корею, делало меня неожиданно счастливой. И поскольку настроение было замечательным, такая мелочь как томительный выбор в состоянии «зависания осла между двух копён» его не испортил. Выбрала белые и с удовольствием поменяла цвет волос: стала блондинкой под цвет трусов. С маленьким нюансом - изумрудно-зелеными глазами вместо синих. Осталось выбрать как настоящей француженке в том же духе авто и кавалера. Хотя, кажется, кавалер-блондин у меня уже имелся, только вот его «железный конь», по-моему, не был белым… Он-то первым и увидел мой новый образ, скалясь в усмешке.
– Доброе утро! Какая ты сегодня… Шарлиз Терон отдыхает!
– Это считается комплиментом? Вообще-то, все гораздо проще - старалась соответствовать одному интересному подарку. А почему, стесняюсь спросить, только трусы? А где же обещанное платье для Белоснежки?
– Белоснежка, чтоб ты знала, была брюнеткой, - парень вдруг посерьезнел, подошел очень близко, а потом неожиданно прошептал на ухо:
– Можно, я тебя поцелую? Не как сестру или Белоснежку, а как недосягаемую Мечту, которая теперь будет мне сниться каждую ночь… Всего один раз, можно?!
– и не давая отстраниться, мягко притянул к себе, осторожно целуя - медленно, с наслаждением. Что-то болезненно оборвалось в груди от его поцелуя - ласкающего, пропитанного щемящей нежностью в своем откровении, что это никогда в жизни больше не повторится. От внезапного осознания заходится сердце, грохочет потоком крови, пульсирует в висках, и дышится так, словно не хватает воздуха, словно через мгновение задохнешься…
Я опустила голову и уставилась в пол, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Джесс продолжал обнимать меня и снова тихо произнес:
– Спасибо, что спасла. Спасибо, что вернула надежду на лучшее будущее. Спасибо, что уберегла Тано. Спасибо, что я узнал о тебе, о существовании других Миров. Всегда буду об этом помнить, что бы со мной ни происходило в жизни…
– Что же ты, Ворон, тоску-то нагоняешь? Благодаришь, будто эпитафию читаешь! Я же не умерла, хоть и могла, а, значит, прорвемся! И все у нас обязательно получится, – я подняла на него взгляд, улыбнулась, смахнув набежавшие на глаза слезы, и легонько стукнула кулаком в грудь. – Мы еще не расстаемся, перестань меня выводить на соплю, а то разревусь и утоплю слезами к угровым хабам!
Парень отвернулся, боясь показать слабость и свои повлажневшие глаза.
– Вы еще в голос заревите. Вот смеху-то будет! Можно подумать вы живете в доисторические времена – нет ни мобильников, ни компьютеров, и самолеты не летают, – Тани выскочил из ванной и обнял нас обоих. – Ну, вы, ребята, даете! Я вот, например, нисколько не расстраиваюсь!
И… захлюпал носом, точно также отворачивая голову в сторону, как и Джесс.
– Всё, парни, так не пойдет! Чего рассиропились? – я чмокнула обоих по очереди в щеки и развернула к столу, чтобы отвлечь на более… вкусные вещи. Времени на сантименты, когда в воздухе витали такие аппетитные запахи, тратить было жалко.