– Ты не забыл, что я здесь, Фелипе? – Амалия закатила глаза, повторив дерзкий вопрос Элси Винтер.

– Тебе пора уходить, – холодно ответил он. – Ты опоздала на физиотерапию. Невежливо заставлять терапевта ждать.

Амалия вздохнула:

– Ты решил снова упечь меня в тюрьму?

– Тюрьму? – со смехом произнесла Элси. – Не разрушай мои мечты о дворцовой жизни.

Амалия округлила глаза и едва заметно улыбнулась.

Фелипе молчал, с легким шоком наблюдая за реакцией сводной сестры. Он не видел, чтобы Амалия улыбалась, с тех пор, как приехала. Плохо, что она считает дворец тюрьмой.

Элси нахально взглянула на него:

– Простите, мы потеряли счет времени.

– Амалия знала, что ее ждет врач. Она игнорировала сообщения на своем телефоне. – Он многозначительно посмотрел на дорогой телефон, лежащий экраном вниз на столе.

– Она поставила его на беззвучный режим по моей просьбе.

Фелипе напрягся. Почему она не хотела, чтобы Амалия пользовалась телефоном?

– Мы не хотели отвлекаться. – Казалось, Элси прочла его мысли.

– Значит, она опоздала по вашей вине?

– Конечно. – Она пожала худыми плечами, и декольте платья слегка спустилось, обнажая ее руки.

Фелипе страстно захотелось прикоснуться к ней.

– Все в порядке, Амалия, – сказал он. – Я понимаю.

Амалия вернула инструмент Элси и встала с деревянного стула, театрально вздыхая.

– Сейчас он тебя предупредит, – заявила она Элси. – Пожалуйста, не обращай на него внимания. Мы даже не родственники.

Амалия с негодованием протопала мимо него, заметно прихрамывая. С недавнего времени она носила длинные волосы распущенными, но они не скрыли багрового цвета ее лица.

Фелипе, не привыкший проигрывать, стиснул зубы. Он был неопытен в таких отношениях. Раньше у него не было родного брата. Не было и Амалии. И теперь он больше опекун, чем брат. У девушки нет подруг-свестниц. А эта женщина почти его ровесница.

Он хотел защитить свою сводную сестру, при этом вел себя как его собственная служба безопасности. По сути, он просто хотел для Амалии лучшего.

– Она точно не дура. – Элси усмехнулась. – Она крепкий орешек, да?

Фелипе старался не обращать внимания на кремовую кожу женщины и уставился в ее холодные голубые глаза. Ее зрачки расширились, но не от страха.

– Она уязвимее, чем думает, – произнес он с большей откровенностью, чем обычно.

Элси с сожалением кивнула:

– Если вы думаете, что я об этом не догадалась, то вы считаете дурой меня.

– Присяжные вынесли приговор, – пробормотал он, желая увидеть ее реакцию.

Ее глаза сверкнули.

– Приговор? Разве здесь возможно беспристрастное правосудие? Я думала, только вы оцениваете людей, причем мгновенно.

– Нет. – Не в силах сопротивляться, он занял освободившееся место Амалии. – Это вы отлично разбираетесь в людях.

Оказавшись ближе к ней, он услышал легкий аромат лимона, и у него потекли слюнки. Он стиснул зубы. Ее глаза были голубыми, но не холодными.

– Кто вы, Элси Винтер? – в конце концов спросил Фелипе. – Почему вы в Сильвабоне?

– Разве вы еще не проверили меня? – Она кивнула на рослого мужчину в нескольких метрах позади него.

– Я вас сейчас проверяю, – тихо сказал он.

Фелипе изучал ее пристально и долго.

– И что вы узнали? – спросила она.

Элси была красивее, чем он думал. Что-то в ее поведении заставило его напрячься. Но в то же время он чувствовал непреодолимое желание доверять ей. И он хотел узнать ее секреты, ее прошлое, будущее и все, что заставляет ее смеяться и плакать. И еще ему не терпелось попробовать на вкус ее губы.

Она побледнела и с трудом сглотнула, и его любопытство усилилось.

– Я не собираюсь вечно жить в этой стране, – внезапно заявила она, не дожидаясь его ответа. – Амалия услышала, как я играю в задней части кафе во время перерыва, и попросила меня показать ей мандолину. Я согласилась до того, как узнала, кто она такая.

– Так это мандолина? – Фелипе кивнул. – Теперь вы знаете, кто такая Амалия.

– Мой босс сообщил мне на днях, – призналась она. – Мы сидим здесь тихо. Амалию сопровождают три офицера.

– Я знаю, что она приходит сюда ежедневно. Вот почему я сейчас здесь.

В ее глазах читалась нескрываемая обида.

– Ей нельзя видеться со мной?

– Я здесь, чтобы это выяснить. – Он перевел дыхание. – Родители Амалии погибли в железнодорожной катастрофе семь месяцев назад. Она была с ними и серьезно ранена.

– Да. Она рассказала мне.

– Правда? – Насколько он знал, Амалия никому не говорила о несчастном случае, в результате которого погибли ее мать и отчим, а она стала хромой. Она была крайне необщительной, поэтому он нанял репетитора и терапевта. Но Амалия не доверяла никому. Элси стала единственным человеком, с которым она много общалась.