И — тут не было компьютера. Альба так привыкла к этому атрибуту любого современного рабочего места, что только несколько раз глупо моргнула, поняв, что на заваленном бумагами столе был небольшой хрустальный шар, пара каких-то статуэток, перо с чернильницей, что-то вроде пресс-папье… и все.

Словно в старых книгах. Альба мельком глянула на свое не самое четкое отражение в зеркальной дверце одного из шкафов. Ничего необычного — тот же невысокий рост, та же светлая, под стать имени, кожа, коротко стриженные волосы, те же мешковатые штаны с толстовкой, в которых она садилась в злосчастный микроавтобус, кажется, вечность назад. Такая же, как и всегда… Вот только происходило явно не то же, что и всегда.

— Садитесь, ноги головы не умней, — мужчина указал на стул для посетителей. И одним взглядом переправил чайник с чашками себе на стол. Не прикасаясь к ним.

Как фокусник на представлении, вот только рядом не было отвлекающей на себя внимание ассистентки.

Альба замерла, смотря на это как на чудо. Впрочем, это и было самым настоящим чудом.

— Это всего лишь магия, — профессор налил чай и протянул ей чашку. — Выпейте, это поможет справиться с шоком от Перехода. А я пока постараюсь тезисно ввести вас в курс дела.

В чашке был… чай? Настой? Но пахло приятно, и Альба после короткого колебания отпила предложенный напиток. Конечно, незнакомое питье непонятно чем могло оказаться и это могло плохо закончиться, но в ее нынешней ситуации все что угодно могло плохо закончиться. Ну или уже закончилось — как посмотреть. Отказ от предложенного мог быть оскорблением для хозяина этого места. Есть же культуры, где подобный жест значит недоверие, и их немало. А пока этот седовласый человек был единственным, кто мог рассказать о произошедшем, и ссориться с ним не стоило. Не у той же блондинки, секретаря, спрашивать? И не у бритоголового, смотревшего на нее, казалось, даже с каким-то пониманием и сочувствием.

Напиток оказался настоем трав. Терпким, немного вязким, но на удивление мягким, теплым и сладковатым. Альба поняла, что на самом деле хотела пить. И есть тоже, но пить — куда больше.

Чашку она выпила едва ли не залпом, и мужчина, что-то прикинув в уме, налил еще настоя из пузатого чайника.

— Итак, — Мариан пододвинул вновь наполненную чашку к Альбе и откинулся на спинку стула. — Собственно, как вы могли только что увидеть на примере простейшей левитации, магия существует. Как существуют и люди, чье энергетическое ядро имеет возможности взаимодействия с ее нитями, теми самыми, что вы можете увидеть вокруг, если расфокусируете зрение. Пока присматриваться не советую, потом вам объяснят почему. Собственно, те, чье ядро может взаимодействовать с магическими потоками, и называются магами. Волшебниками, чародеями, колдунами, датхе, и еще множество иных слов, но все едино. Я — маг, как и вы.

Альба недоверчиво посмотрела на седовласого.

Теплый напиток согревал и словно бы делал реальность чуть ярче. Странные нити не бросались в глаза, немного даже уютно притаившись где-то на периферии взгляда. Она сидела на удобном мягком стуле в этом антикварном кабинете, где пахло бумагами, пылью и чем-то неуловимо-стальным. И перед ней находился этот спокойный седовласый мужчина, передвинувший чайник с чашкой без всякого прикосновения, и утверждал что он — маг. Это было удивительно… Но логично. Чайники сами по себе по воздуху не летают ведь. Но она, Альба Синегорская, определенно, никакими магическими силами не владела. Никаких чудес, или хотя бы странных происшествий, или, на худой конец, невероятных совпадений, с ней не происходило в прошлом. Сова тоже не прилетала. Совершенно точно — ее Альба в свои одиннадцать ждала. Не верила, все-таки не дитем наивным была, но ждала на всякий случай. Не дождалась.

— Это какая-то ошибка. Я не могу быть магом.

Де Кресси коротко, немного снисходительно, улыбнулся и покачал головой.

— Вы совершили Переход, так что подобное попросту невозможно. Да и нити магии видят лишь маги. Просто в вашем мире, мире серого спектра, даже люди, рожденные с со способной развиваться энергетической системой, не могут прикоснуться к этим нитям, и, соответственно, живут и умирают не зная о том, кто они. Часто в таких мирах сохраняется память о том, что когда-то творить волшебство было возможно, но бывает и так, что и мифы никак не напоминают о чародеях. Но, при этом, в мирах самых разных спектров рождаются волшебники. Иногда, если маг потенциально силен, но по каким-то причинам не раскрыл свой дар, в момент смерти в своем мире он не отправляется дальше по Дороге, а совершает Переход, оказываясь у нас. Такое происходит не слишком часто, но все же происходит. Таких людей называют Пришедшими и обучают владеть собственными силами. Если магия сберегла вашу душу и тело, то не нам перечить ее воле. Увы, Переход необратим. В вашем мире вы мертвы.

Альба сглотнула, пытаясь осмыслить услышанное. Пальцы обхватывали чашку. Если она пришла сюда... Может быть были и другие?

— Получается, любой потенциальный маг из моего мира может оказаться здесь? У нас же никто не мог раскрыть дар.

Может, она найдет здесь соотечественников? Их ведь должно быть немало. А может… Может мама так же… Перенеслась?

Вопрос мужчину явно не удивил.

— Увы, не любой. Вас должен отпустить ваш мир. Из-за в том числе и этого, несмотря на знание о существовании многих миров, маги неспособны перемещаться между реальностями никакими иными способами, кроме как в момент Перехода, и то только из своего мира в наш.

— Отпустить?

Мужчина пояснил:

— Никто и ничто не должно привязывать к миру. Это бывает редко, потому Пришедших мало. Намного меньше, чем талантливых магов, не раскрывших свой потенциал.

Альба чуть покрутила в руках кружку.

Надо было… радоваться? Она маг — по словам этого человека. Как Гарри Поттер какой-нибудь. Или Мерлин. Или Гед…

И она мертва.

При мысли об этом головная боль усилилась.

— Магия призвала вас и подарила второй шанс. Легко не будет, особенно поначалу, но вы можете достичь многого здесь, Альба. Очень многого.