Да я поняла, что нахожусь в новелле. Знаю кто я и откуда. Знаю, что меня ждет и не то чтобы это меня не тревожило, но я не собираюсь плакать или опустив руки ждать конца. Поэтому уж если я богачка и красотка, то должна получить от этого максимум пользы.

— Мне налить вам еще чая? — Эмма держит в руках чайник с горячим напитком и ждет моих указаний. Мне нравится, что она услужливая и тихая. Много не болтает и четко выполняет свои обязанности. Далия высоко это ценила, поэтому я помню об Эмма только хорошее.

— Да Эмма, спасибо, — я киваю и позволяю ей налить мне новую порцию чая.

— Миледи, когда закончите завтрак, мне принести вам бухгалтерские книги? — спрашивает Август. Он стоит у дверей и наблюдает, как я ем. Первые минуты это ужасно напрягало.

— Позже, — я сжимаю чашку с чаем и слегка наклоняю голову, чтобы вдохнуть приятный аромат. В мире нет ничего прекраснее, чем вкусный чай и спокойная обстановка, чтобы им насладиться.

Правда сейчас я бы предпочла чай с мятой или с ромашкой. Потому что Август не прекращает меня рассматривать. Словно подозревает меня в чем-то.

— Август, я ведь красивая? — если он не прекратит меня рассматривать, то почему бы мне не поиздеваться над ним.

— Простите? — он хмурится, словно пытается осмыслить мои слова.

— Прощаю, так я красивая? — с улыбкой переспрашиваю его.

— Естественно, — Август ответил, но с задержкой.

— Ты задумался перед ответом, — я ставлю чашку на блюдце и хитро улыбнувшись, продолжаю, — это меня обижает.

Хоть я никогда не кокетничала при своей жизни, но Далия делала это превосходно. Благодаря ее воспоминаниям, я с легкостью воспроизвожу кокетливый взгляд и подпираю рукой тонкий подбородок, выжидая реакцию Августа.

Он бледнеет, кажется эта ситуация его немного пугает. Что ж, тем веселее за этим наблюдать. Разглядывая его, я отмечаю некоторые детали его внешности, которые мне нравятся. В новелле, я пропускала описания внешности второстепенных героев, итак было понятно, что каждый мужчина здесь красавчик. А теперь один из них рядом со мной и я могу вдоволь его рассмотреть.

— Ты все еще молчишь, — я вздыхаю и опускаю взгляд на стол, чтобы тут же его поднять и посмотреть ему прямо в глаза. Августу неуютно, он колеблется с ответом.

— Миледи, я считаю, вы очень красивы, но также думаю, что комплименты вам должен говорить ваш жених, а не слуга. Разве мое мнение имеет значение?

— Для меня имеет, — я пристально смотрю в его серо-голубые глаза. Они очень красивые, похожи на небо у кромки горизонта. И фигура у него симпатичная. Боже, похоже, я им любуюсь.

— Вы меня проверяете?

— А ты не делаешь это?

— Простите? — он удивленно приподнимает брови. Делает вид, будто не понял, но я знаю, что он знает, что я знаю, что он проверяет меня.

— Ты все время извиняешься, это не мило.

— Э-э, я не знаю, что вам сказать.

— Когда вернется мой отец? — я мастерски перевожу тему. — Я хочу поговорить с ним.

— Он вернется к ужину, — сейчас Август дает ответ без промедления.

— Понятно, — я допиваю свой чай и встаю из-за стола. — Кстати Август, отправь во дворец послание.

— Послание?

— Да, для Его Высочества. Напиши ему, что я хочу увидеться.

— Хорошо, — Август поклонился и покинул столовую.

Эмми я тоже отпустила и направилась в поисках рабочего кабинета. У Далии есть свой кабинет, в котором она занимается делами дома. Пользуясь ее памятью я спокойно добираюсь до окрашенных в венге дверей и замираю, увидев забившегося в углу Ромуальда.

— Хозя-яйка, — протяжно скулит он, увидев меня. Я вздрагиваю. Только его мне сейчас не хватало, зачем он явился сюда?

— Что ты здесь делаешь? — как можно суровее спрашиваю его. Длинные ресницы Ромуальда, опоясывающие его огромные голубые глазищи дрожат, словно он вот-вот заплачет. Кажется, я даже замечаю слезы. Фу, почему он плачет?

— Хозя-яйка ты злишься на меня? — он делает шаг в мою сторону. Я, нахмурившись, пытаюсь понять, почему он так ведет себя. Далия никогда не проявляла к нему повышенного интереса. Можно сказать, что не замечала его. И вот эта его привычка называть меня хозяйкой. Почему он зовет меня так? Он ведь не раб.

Ромуальд теребит полы своей рубашки, склонив голову. Да что ему надо?

— Ромуальд, почему я должна злиться на тебя? — спрашиваю его.

— Кхны, — я, что сейчас слышала, как он хнычет? Как же раздражает!