Герцог выпроваживает следователей и подходит к дивану на котором я сижу. Садится рядом и крепко обнимает. Находится в надежных объятиях отца удивительное чувство. Все беспокойство, страх и смятение рядом с ним исчезают. Он как невидимая стена, ограждает меня от всего плохого.

— Расскажешь о том, что случилось, когда будешь готова, — шепчет герцог.

Дверь гостиной приоткрывается, я поднимаю голову с плеча отца и вижу Августа. Мужчина озабоченно смотрит на меня, он выглядит расстроенным. Цвет лица гораздо бледнее, чем обычно.

Я отпрянула от отца, только тогда он стучит и полностью открывает дверь.

— Ваше Сиятельство у меня для вас есть новости, — Август входит в помещение. Герцог поворачивается к нему.

— Что у тебя Август?

— Я кое-кого привел милорд, вам следует с ним поговорить, — Август отходит в сторону и пропускает в гостиную… Калеба. Я ошарашенно смотрю на волшебника, который больше не скрывается в облике собаки.

Калеб подходит к нам и останавливается в нескольких шагах от герцога. Делает низкий поклон и приложив левую руку к груди представляется.

— Меня зовут Калеб Энглер, Ваше Сиятельство. Я бывший волшебник Хиасто.

— Кажется, — герцог задумчиво смотрит на мужчину, — я уже где-то слышал ваше имя.

— Это так, — Калеб кивнул. — Дело кронпринца против Хиасто. Я обвинен в оскорблении Его Высочества.

— Хм, ясно, — герцог садится на диван рядом со мной. — Что же привело вас сюда?

— Ваша дочь, милорд, — синие глаза Калеба неотрывно смотрят на меня. — Она помогла мне, теперь я хочу помочь ей.

— Помогла вам? — герцог подозрительно смотрит сначала на меня, потом на Калеба. — Каким образом?

Боже, надеюсь он не скажет, что был собакой? Он ведь спал со мной в одной комнате. Если об этом кто-нибудь узнает… точнее узнает отец… убьет ли он Калеба сразу? Или сдаст императорской семье?

— Ваше Сиятельство, — Август обращается к герцогу, — я думаю молодую госпожу нужно отвести в ее комнату. Ей нужен отдых.

Отец ласково погладил меня по волосам.

— Ты прав Август, отведи Далию в спальню и пусть горничные позаботятся о ней. Милая, может мне все-таки вызвать врача чтобы он осмотрел тебя?

— Все в порядке папа, мне нужно просто поспать, завтра все будет хорошо.

С тревогой я поднимаюсь со своего места и иду следом за Августом, у выхода поворачиваюсь и смотрю на оставшихся мужчин. Все же будет в порядке? Со вздохом отворачиваюсь и иду к себе в спальню.

— Не беспокойтесь миледи, волшебник не скажет лишнего, — говорит Август, когда мы отходим от гостиной на приличное расстояние. Я вскидываю голову. Что? Август знает про Калеба?

— Ты…

— Знаю про пса? — Август останавливается. — Конечно, моя задача знать обо всем что творится в этом доме.

Я впечатлена. Есть вообще что-то чего он не знает? Ой, а если он подозревает, что я не настоящая Далия, или еще хуже… знает что так и есть. Я сглатываю ком неуверенности и беспокойства. Август часто меня удивляет. Порой я вообще не знаю, как реагировать на него.

— Миледи, я не стану ни о чем рассказывать Его Сиятельству. Если только вы сами не захотите этого, — Август протягивает мне руку. Я мгновение настороженно смотрю на него. Могу я ему верить? Он ведь сам сказал, что предан дому Фортунайт. Он присягнул на верность, словно рыцарь. Тогда это мне польстило, а сейчас я чувствую уверенность в том, что он будет на моей стороне. Хоть я и не настоящая Далия, но все же эта уверенность во мне есть. Не могу точно этого объяснить.

Я протягиваю ладонь и вкладываю в его протянутую руку. Она теплая и шершавая, словно он не управляющий вовсе, а часто работает руками.

— Я верю.

Август слегка улыбается уголками губ. Его серо-голубые глаза, при свете люстр выглядят гораздо темнее, чем при дневном свете. Я уже раньше обращала внимание что он красив, но сейчас почему-то он выглядит особенно симпатичным.

Тряхнув головой, я пытаюсь выгнать ненужные мысли. Нельзя позволять себе влюбляться. Нельзя падать духом.

— Вы всегда можете положиться на меня миледи, — говорит Август у дверей моей спальни. Он наклоняется и его губы касаются кожи моей руки.

Щеки тут же вспыхивают от смущения. Меня много раз целовали в руку, но именно сейчас я чувствую смятение и что-то еще, трудно объяснимое. Сердце колотится. Кажется нападение как-то странно на меня подействовало.

— Горничные ждут вас, доброй ночи, — Август нехотя отпускает мою руку и развернувшись уходит. А я еще несколько мгновений смотрю ему в спину. Надо было вызвать врача.