Я начал перебирать в голове наш последний месяц: ее буквально сияющая кожа, улыбка, тот-самый-запах. Существовало ли хоть что-то из этого в реальности? Пока я бродил в своих воспоминаниях, Лиза тихо произнесла:

– Значит, эти таблетки внушили ему любовь ко мне? В них была причина… всего? Если бы не они, мы бы уже расстались?

Я знал, что она вспоминает те же моменты, что и я. Я в самом деле осознал только сейчас, как Лизу зажигало мое искреннее восхищение ее телом и плохо контролируемая страсть.

– Таблетки не могут внушить чувства, – покачал головой врач. – Но они могут как бы заморозить ваш образ в памяти и ощущениях партнера в том виде, в котором вы были в самом начале лечения. Это делается для того, чтобы он видел в вас в первую очередь не болезнь, а вас саму, на уровне инстинктов: запахов, прикосновений, звуков. И это работало! Если бы не произошло перерыва, ваш муж принимал бы таблетки до тех пор, пока вы бы не поправились и не восстановились. В целом, – он обратился ко мне. – Вам ничто не мешает продолжить терапию.

– Ну уж нет, – Лиза встала. – Никакой больше терапии.

С этими словами она выскользнула из кабинета, словно привидение. Стук закрывшейся двери показался мне крышкой гроба, которой передо мной внезапно заслонили свет.

Я вышел в пустой коридор: Лизы нигде не было. Три раза я обошел все этажи по кругу – ничего. Отчаявшись, я направился к аптеке, словно зомби. Нам нужно было вернуть все как было – я знал это. Вернуть все как было. Невозмутимая пожилая фармацевт выдала мне таблетки без всяких колебаний – очевидно, она привыкла к странным пациентам, особенно которые только что вышли от врача.

Дорога до дома была не менее странной и смазанной, чем дорога до больницы. Я надеялся, что Лиза тоже уже дома, просто не стала меня ждать. Какие подобрать слова? С чего начать, когда мы встретимся? Свежая пачка таблеток жгла мой карман изнутри, но мне не хотелось их пить. Я хотел знать правду, держать все в своих руках, даже если это будет тяжело.

Вышел из такси и инстинктивно поднял голову, чтобы разглядеть наши окна – свет горел, но никакого движения. Я взлетел на наш этаж, словно на крыльях, быстрее лифта – я должен был удостовериться, что Лиза дома.

Входная дверь была приоткрыта, и прямо в прихожей меня встретил чемодан. Лиза ходила из комнаты в комнату и бросала в него вещи, словно в баскетбольную корзину.

– Остановись.

Я сказал, а потом подумал, что это прозвучало очень глупо и по-детски. Конечно, она продолжила метаться по квартире. Я подкараулил ее во время очередного возвращения в спальню и встал на дороге.

– Зачем ты собираешь вещи?

Как тяжело говорить, глядя на ее изменившиеся черты. Но, может быть, в первый раз за все время я пытался говорить с той Лизой, которая была со мной вчера – с настоящей Лизой, с той, которую я должен был видеть без всяких таблеток и которую я забыл задолго до начала болезни.

– Помнишь, мы с тобой разговаривали о том, сможем ли заново полюбить друг друга? – голос звучал слабо и беспомощно.

Я кивнул. Я знал, что она это вспомнит.

– Мы не смогли, – ответила она на свой вопрос.

– Мне казалось по-другому.

Голос звучал глухо, словно после пачки сигарет.

– Я, может быть, никогда не буду больше такой, как раньше. И я не хочу, чтобы со мной был мужчина, который хочет меня только под действием таблеток.

– Они нам больше не нужны.

– Сегодня утром ты увидел меня и выскочил как ошпаренный!

– Это было неожиданно, сама понимаешь. Этого больше не повторится.

– А как с этим жить мне? Все это время я считала себя желанной, видела твои глаза… Ты был совсем другим. Как мне жить дальше без этого: смотреть на себя в зеркало и вместе с тобой испытывать отвращение?

– Я люблю тебя.

– А я в это не верю! Каждый день мое отражение будет напоминать мне…

– Ты просто не видела себя моими глазами.

– Как и ты, у тебя были таблетки.

– А сейчас их нет и ты прекрасна. И так будет всегда: и сейчас, и когда ты поправишься, и когда состаришься тоже.

Она смотрела на меня недоверчиво и, переводя взгляд, увидела себя в зеркале прихожей. Этого было достаточно, чтобы она снова заплакала. И тут неожиданная мысль осенила меня.

Я на минуту оставил ее, прошел в кухню (где тоже были видны следы сборов) и налил стакан воды. Наконец-то достал из кармана проклятую коробочку и вытащил одну таблетку. «Ну, не подведи». Она ждала меня в коридоре, как парализованная. Я протянул ей воду и таблетку.