— Это значит, что и Пиратка может научиться говорить? — грилл внимательно уставился на малявку своими огромными глазищами.

Фэйфэй только кивнула в ответ.

— Олежка, а я могу поставить такой же фонарь для своей питомицы? — переключил своё внимание на «ужасного» Рубин.

— Да не вопрос, — сосредоточил своё внимание на Пиратке Олег, — ставь, только у меня второго камня силы нет.

— У меня есть, — Татарин даже продемонстрировал небольшого размера камень силы, недавно отданный Олегом. — Ради благого дела могу одолжить тебе его ненадолго. Вот только, Ромик, я искренне не понимаю, на кой хрен ты открываешь этот ящик Пандоры? Ты же сам на днях скулил, что малявка тебе весь мозг вынесла. И заметь, это она ещё говорить не может. А теперь представь, что она умеет говорить. Прощай покой навсегда.

— Моя питомица будет говорить, — грилл протянул свою руку ладонью кверху и требовательно посмотрел на джинна, — я с благодарностью принимаю твоё предложение. Рассчитаюсь помощью, как в прошлый раз.

— Не забудь, что камешек потом нужно будет вернуть, — довольно ехидно произнёс Татарин, бережно уложив артефакт на ладонь.

В старые добрые времена Татарин не страдал излишней щедростью, от него снега зимой допроситься нельзя было. Исключением были моменты с экипировкой машин и снабжением вверенной в его руки бригады. В этих моментах бывший комбриг не скупился. А посему, столь пылкое участие в судьбе Пиратки вызывало как минимум любопытство, да и брошенная фраза о минувшем участии в каком-то из дел Татарина заставляла призадуматься. Неспроста это всё.

— Ладно. Погнали, поставим эту дуру куда-нибудь, — закинул себе на плечо фонарь Рома, — ты уже определился с местом?

Олег Евгеньевич и его сопровождающие блуждали по городу недолго. После кратких рассуждений фонарь было решено установить у каменного пирса. Место было удобное, да и застройка близь пирса шла полным ходом.

— Тут, — указал на свободное место наш герой.

И Рома поставил фонарь.

— Это чего такое тута есть? — живо поинтересовался один из парочки подошедших строителей.

— Это фонарь благословений, — охотно пояснил «ужасный», — любой житель посёлка Эленсия может подойти и фея наложит на него какое-нибудь благословение.

— Сейчас только прибавка силы и выносливости, — добавила Фэйфэй, юрким шмелём залетев в фонарь.

— И сколь такое будет стоить? — меркантильно поинтересовался второй строитель.

— Всё за так, — вклинился в разговор Татарин, — всё удовольствие за счёт банка моего дорогого друга Олега. В связи с приближающимися праздниками он решил сделать подарок жителям поселка. Полная халява! — выразительно очертил основную мысль джинн.

Недоверие в глазах строителе сменилось на сомнение, чтоб вот так, да забесплатно.

— Подходи, говорю! Налетай, пока халява не закончилась! — довольно рявкнул Татарин.

— Ну чавой, давай попробую, — с сомнением в голосе произнёс пожилой эльф в фартуке каменщика и сделал несмелый шаг, — Как оно чавой там говорить-то надо?

— Говори, великая фея, прошу благословить меня, — без затей выдал алгоритм бывший комбриг.

— Энто, как яво? А, точно! Прошу благослови, фея, — явно смущаясь произнёс трудяга.

Фэйфэй тут же отозвалась, и недавно ещё сомневающийся местный получил не одно благословение, а целых два.

— Ох! — с восторгом произнёс каменщик, — чуйствую силушку!

— А давай и мне тода, — тут же поборол робость второй работяга.

Минут через пятнадцать близ пирса было уже не протолкнуться. Весть о неожиданной халяве быстро разнеслась по приморскому городку и работяги живо направились в указанное место.

— Шустро народ собрался, — иронично оценил скорость распространения новости Рома, разглядывая неслабую такую очередь.

— Дак, халява же, — ответил Генка, — мне помнится, при слове халява, ноги сами меня несли в нужном направлении. Кстати, о халяве, Олежка, наш сыкловатый приятель покинул этот мир.

— О чём это ты? — Олег отвлёкся от созерцания очереди и вопросительно уставился на джинна.

— Птах, — безмятежно пояснил Татарин, — после гибели я возродился в своём логове. Колечко нашей пташки я хранил там же, и, какое совпадение, он возродился рядом.

Олег тут же припомнил, что в бойне, устроенной у города Ранкам, Птах и в самом деле помер, тогда в пылу бойни он даже значения этому не придал, напрочь позабыв, что колечко бывшего сослуживца находится в руках Татарина.

— Видел бы ты его рожу, — злобно ухмыльнулся Генка, — стоит весь бледный, руки трясутся. Он, наверное, даже обделался. А потом и вовсе вышел. И самое смешное в том, что он меня мог там запросто ушатать. Мы джины после перерождения слабы, пока ману до определённого уровня не накопим. Я там сидел никакое, даже на ноги подняться не мог. Страх настолько затмил ему глаза, что этот дурень предпочёл затереть персонажа. Тьфу, мля, ссыкота!

— А с чего ты взял, что наш друг затёр персонажа? — осторожно поинтересовался Олег.