Клим Глебов не находил себе места. Его учили, что у любой задачи есть своё, строго конкретное, решение, а чудес не бывает. Он привык, что на любой вопрос можно найти ответ. И ответ сугубо материалистический, в духе общей логики и здравого смысла. А тут получалось, что люди просто так исчезают, со всякими странностями — и нет даже фантастического ответа, даже «божественного вмешательства».

Наконец, следователь решился побеседовать с Гавриилом Платоновичем. Если кто и знал больше всех о природе «лучей смерти», так это Кебучев. По крайней мере, из тех, кто ещё был здесь и сейчас, в наличии.

— Гавриил Платонович, можно с вами потолковать?

— Предлагаю зайти ко мне и выпить чайку.

— Охотно!

В комнате Кебучева царили старорежимный уют и порядок. Всё на своих местах, всё аккуратно, пиджаки на плечиках, обувь в ваксе, при входе половик, чтоб не нести пыль степей в комнату. Кровать заправлена, ни единого пятнышка от чернил на столе, ни капельки мыла на умывальнике. Сразу было видно, что бывший гимназист и санкт-петербургский студент сохранил привычки с молодости, постарался и «в полевых условиях» расположиться со всей аккуратностью и комфортом квартиры. Даже в мягкие домашние туфли переобулся, как только вошёл.

— Только если курить вздумаете — скажите, выйдем. Не люблю, когда в комнате накурено.

— Да, конечно.

— Чай с сахаром будете?

Глебов отрицательно покачал головой. Гавриил Платонович кивнул, поставил на примус походный чайничек и принялся старательно откалывать себе сахар. Справившись с этим нелёгким делом и выложив на стол связку баранок, профессор заварил хороший ароматный чай и уставился на гостя, улыбнувшись ехидно-сладкой улыбкой кота, обдумывающего воровство со стола.

— Ну-с, Климушка, зачем пожаловали?

— Да я бы поговорить хотел…

— Это я догадался. И что пришли специально тогда, когда Агнаров с Латыгиным на обходе. А Самуил на станцию пошёл и не настучит… Так о чём вы хотели поговорить?

Клим поёрзал на стуле. Кебучев, очевидно, был не только самым умным на объекте, но и чертовски прожжённым калачом. Наверняка пару раз бывал в ЧК на допросах, прекрасно понимал, что его происхождение вызывает вопросы и кривотолки, при этом привык жить хорошо, а то и роскошно. И явно не чурался интриг…

— Гавриил Платонович, вот вы же профессор. Прочтите лекцию — что конкретно вы изучаете? Я не про название, а про самую суть проекта.

— А вы уверены, что оно вам надо?

— Я уверен, что оба случая исчезновения вертятся вокруг «лучей смерти». И что лишь зная все факты, я смогу докопаться до самой сути и найти преступника.

Гавриил Платонович улыбнулся. Не спеша налил себе и собеседнику чай, положил себе два кусочка сахара, принялся размешивать — Глебов обратил внимание, что чайная ложка была с клеймом, то есть серебряная. Занятно…

— Ну-с, как пожелаете, сударь… Начнём с базовых вещей. Вот у нас есть электрический ток — то есть ничто иное, как перемещение заряженных частичек от плюса к минусу по некоему проводнику. Чаще всего это медный сердечник в проводе. Включаем мы источник питания — например, ДнепроГЭС — и вуаля, несётся ток, проходит по схеме, лампочка светится. Соответственно, как всё в нашем бренном мире, ток этот самый можно и нужно изучать и измерять. Для этого у нас есть различные подходы, законы и приборы. Суть сводится к тому, что мы можем узнать про характеристики тока что угодно, зная силу тока в амперах, вольтаж и свойства проводника, то бишь, материал, диаметр сечения, характер соединения в электрической цепи… Это понятно?

— Да. В целом, на моём уровне, понятно.

— Вот-с, отлично… Дальше, как нам замечательно показали господа Эдисон и Тесла, ток может быть постоянным и переменным. Ну, по сути, это даже не ток как таковой, а характер его генерации, характеристики его перемещения из точки А в точку Б… Неважно. Важно лишь то, что мы можем либо постоянно давать ток с определёнными характеристиками, либо, наоборот, менять эти характеристики с течением времени, тем самым меняя характер течения тока и его взаимодействия с участниками электрической цепи. В результате, сейчас уже понятно, что постоянный ток нужен для ряда технически сложных процессов, за переменным же током будущее, именно его рациональнее всего использовать во всякого рода электрических установках, подстанциях и тому подобное.

Профессор удовлетворённо сделал паузу, отпил чаю и продолжил.

— А теперь, голубчик, представьте себе на минуточку, что мы бы смогли характеристики тока… хммм… доработать. То есть, вот как с танками или иной техникой: взяли первые экземпляры, подумали, покумекали да и усовершенствовали их так, что нынешние танкетки уже гораздо быстроходнее и манёвреннее. Ну, или вот автомобили: когда я был такого возраста, как вы, старина «Руссобалт» казался чуть ли не чудом, редкостью и диковиной. А теперь, вон, по Москве и Петербургу какие авто только не рассекают. Легковые, грузовики, автобусы, мотоциклеты… В общем, принципиально новый уровень техники. Что скажете?