Шрифт:
Мелькнула дикая мысль – раз её увезли из зоны действия проклятья, то, возможно, оно перекинулось на герцога?
Вне себя от паники, Дениз не находила себе места, пока Демьен продолжал уверять её, что с ним всё в порядке.
– Дени, мне уже лучше! – и по лицу супруга прошла гримаса, а сам он рефлекторно схватился за живот, но тут же убрал руку. – Просто я устал, отдохну, и всё пройдёт!
– Ты меня обманываешь, не хочешь расстраивать, - заплакала она. – Это проклятье, да? Оно теперь перешло на тебя?
– С чего ты взяла? Обычное переутомление, - отмахнулся супруг, пытаясь под прикрытием одеяла растирать низ живота. – Или что-то съел не то.
– Тошнит? – насторожилась миледи.
– Нет, ноет так… не очень приятно. Поноет-поноет, потом отпустит. Наверное, просто потянул мышцы.
На следующий день всё наладилось, герцог посвежел и больше не хватался за живот и поясницу. А после первой же ночи любви Демьен снова выглядел, как новенький тенье.
Дениз успокоилась.
Но спустя несколько дней супругу пришлось уехать в дальнюю деревню, оттуда он решил возвращаться не порталом, а своим ходом.
– Надо, наконец, посмотреть вживую, как там идут дела, - объяснил он жене. – Твоё время подходит, не хочу в последние месяцы оставлять тебя одну даже на час, а без инспекции новых земель не обойтись. Потерпи, хорошо? Я постараюсь не задерживаться!
И через четыре дня вернулся совершенно разбитый: к периодическим схваткообразным болям в пояснице, добавились изжога и запор. О последнем она узнала, заметив, что супруг по часу не выходит из уборной и няня носит ему какие-то отвары.
Прижатая в угол тера Виолона призналась, в чём проблема и заверила, что с её снадобьями всё скоро наладится.
И правда, уже через день самочувствие герцога улучшилось. Но Дениз подозревала, что отвар няни тут ни при чём, симптомы немедленно прошли, стоило им с мужем провести совместную, бессонную ночь.
– Демьен, ты мне ничего не хочешь рассказать? – поинтересовалась она, когда наутро муж проснулся сияющим и совершенно здоровым. – Ты заболеваешь, как только мы расстаёмся, но стоит нам провести ночь вместе, как все недуги снимаются без следа. Ты угадываешь шевеления нашего малыша за секунду до того, как их почувствую я. И твоё нездоровье весьма смахивает на то, что должна испытывать беременная женщина на пятом месяце, но вот странность – я ничего такого не испытываю. Кроме растущего животика и толчков нашей крошки никаких симптомов беременности у меня нет! Наверное, надо посоветоваться насчёт этого с мэтром Гостаром? Всё-таки он опытный целитель, кому, как не ему знать, что с нами происходит?
– Не надо Гостара, - скрипнул зубами Демьен. – Я расскажу, только ты не смейся, ладно?
Дениз кивнула и положила руку на предплечье супруга.
– Понимаешь… Звучит неправдоподобно, поэтому просто поверь! Когда я узнал, что ты беременна, то очень испугался. Из-за проклятья. Я готов был на что угодно, лишь бы тебя спасти. Метался, проклинал себя, что допустил эту беременность, и в какой-то момент взмолился Братьям. Думаю, именно тогда всё и произошло.
– Ты им что-то пообещал или о чём-то просил?
– Ничего не обещал, только молил Трёх о помощи. Говорил, что готов забрать твою боль, вместо тебя страдать, если это сможет тебя спасти. И так думаю, что Братья исполнили мою просьбу. В общем, мы вынашиваем малыша вместе. Ты – собственно вынашиваешь, а я испытываю все неприятности, которые происходят с беременной женщиной. Знаешь, после шести недель токсикоза я стал иначе смотреть на женщин, особенно беременных или тех, кто с детьми. Я теперь знаю, через что им пришлось пройти!
– Хорошо, допустим. Но что происходит сейчас?
– Все неприятные ощущения исчезли, стоило тебе простить мои ошибки и гадкое поведение. Когда ты рядом, когда я могу прикасаться к тебе, быть с тобой – я летаю в облаках. Никаких болей или токсикозов нет и в помине! Но стоит мне отдалиться и провести две-три ночи отдельно, как неприятности снова возвращаются. Я говорил с Тависом – он единственный, кроме меня и теперь вот тебя, кто знает о ситуации. Целитель заверил, что мои новые недомогания, это те же самые проблемы беременных. Только с развитием малыша, они изменяются и как бы растут.
– Демьен, - потрясённо пробормотала Дениз, - а роды? Неужели ты будешь вместо меня чувствовать всё, что происходит с рожающей женщиной? О, нет!
И замерла, пронзённая страшной догадкой.
– Ты сказал, что готов принять на себя всю боль вместо меня? Конечно, это ужасно благородно, но я не могу принять такую жертву! Вдруг Братья поймут твою просьбу слишком буквально, ведь надо мной довлеет грахово проклятье твоего рода!? Вдруг они заберут тебя вместо меня, если мы ошиблись с условием, или отъезд из замка не единственное условие для снятия наговора? Как я буду без тебя, ты подумал? Как наш сын будет без отца? Ты не можешь так с нами поступить, Братья не допустят, я против!