Шрифт:
День теплый, уже прошел ливень, наверняка будет еще. Я продолжу письмо позже, моя сладчайшая любовь. Я сказала Ордину пойти к Побед<оносцеву>, — так будет вежливее… Элла читала мне на балконе, а сейчас ушла в свои комнаты, так как ждет визита тети Ольги [1629] .
Мой сладкий Ангел, как я скучаю по тебе! Твоя телеграмма прибыла в 2 часа — я рада, что переход прошел хорошо — я опасалась, что у тебя на пути будет туман. Так как твоя Мама предложила мне не приезжать сегодня вечером, если я устану, я попросила Сергея, который будет у нее пить чай, объяснить, что мы будем обедать здесь, так как они завтра уже уезжают…
1629
тетя Ольга — Ольга Константиновна, королева Эллинов.
Сладкий Ангел, покрываю твое лицо поцелуями. Спи крепко и пусть тебе приснится Он [1630] . Вчера вечером я читала 7-ю главу Апостольских Деяний.
До свидания, сокровище мое.
(ГА РФ. Ф. 601. Оп. 1.Д. 1148. Л. 34–36 об. — на англ. яз.)
Имп. Александра Феодоровна — Николаю II
24 июля. Петергоф
… Гендрикова [1631] приходила — рассказала мне, как хорошо все прошло, и как довольны были все, и особенно бароны, твоей речью. Как драгоценно для людей, чтобы ты был не просто воображаемым Императором, а чтобы они могли носить в преданном сердце твой живой образ. Увидеть тебя — уже значит полюбить тебя — иначе невозможно — мой единственный, мое сокровище. Слава Богу, что я принадлежу такому ангелу, которого я что ни день — люблю все больше, а со времени появления нашего нового Друга — даже еще больше и глубже.
1630
…и пусть тебе приснится Он… — вероятно, речь идет о Филиппе.
1631
Гендрикова София Петровна, гр., близкая подруга имп. Александры Феодоровны. Впоследствии ее дочь гр. Гендрикова Анастасия Васильевна (1888–1918) была назначена фрейлиной имп. Александры Феодоровны, стала одной из самых ее близких. В 1918 г. она добровольно поехала в ссылку с царской семьей, была убита большевиками в Перми.
Я прочла обо всем, что ты видел, с большим интересом. Надеюсь, сегодня у тебя была хорошая погода, здесь только и делает что льет. Утром мы с Эллой катались в закрытом экипаже в Коттедж, а остаток дня провели в доме — она писала красками, я работала… Сергей уехал в Петербург, у него какие-то дела в городе, а Элла уезжает в 8.20 — поэтому я пригласила М<илицу>, С<тану> и П<етю> прийти в гости, если они захотят. Я не получала от них никакого известия с твоего отъезда — возможно, они не хотят, чтобы слуги приносили мне письма в присутствии других…
…Я не заходила в твою комнату после твоего отъезда, но когда Элла уедет, я зайду туда, вдохну запах дыма, и буду думать о моем любимом, который далеко за морями, но всегда в моем сердце. В конце концов, мы же вместе и едины, разве не так, мой сладкий? А теперь я должна прощаться, и благослови тебя Бог. Покрываю твое лицо поцелуями и остаюсь,
Твоя единственная старая Женушка
Аликс.
(ГА РФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 1148. Л. 37–40. — на англ. яз.)
Имп. Александра Феодоровна — Николаю II
24 июля. Петергоф
Милый муженек,
Элла только что уехала, мы поели в страшной спешке, потому что она вернулась домой поздно. В 6 она пошла с Сергеем в Коттедж, там прождала его экипаж, который должен был за ней заехать и отвезти на ферму попрощаться с тетей Мари. Она прождала тщетно и потом в спешке заказала экипаж и добралась туда без четверти восьмого, а в 8.10 должна была снова уезжать. Она только немного успела сказать, — как неблагоразумно вели себя М<илица> и С<тана> — хотели все скрыть — она хочет, чтобы толки прекратились (хотя прямо она этого не сказала). Я ужасно боюсь, что она может что-нибудь наговорить твоей Мама — надеюсь, все же, что этого не случится. У нее лицо было все красное, и подбородок тоже. Иногда с самыми лучшими намерениями говоришь какие-то вещи, чтобы они получили огласку, именно так она и делала (однако — кому и что было сказано, она не упомянула, но я уверена — предмет все тот же), а теперь она вдруг ужасно испугалась, что ее слова могут быть переданы превратно. Ну что ж, посмотрим.
Сию минуту я получила твою телеграмму. Слава Богу, что все пока идет хорошо, с приятными впечатлениями — на самом деле я уверена, что это Он [1632] особым образом печется о тебе теперь, во всех смыслах. Надеюсь, обед на яхте у Гогенцоллернов пройдет хорошо и без речей.
Дождь идет не переставая. Сейчас 9.45, а никто из «семьи» не приходил. В записке к М. я писала, что если они придут вечером (так как я буду одна, Элла уезжает в 8.20), то она может не отвечать. Если же к 10.10 их не будет, я позвоню по телефону — поинтересуюсь, почему они не пришли, и лягу спать. Ах, вот! только я написала, и помогло — я слышу их экипаж!
1632
Речь идет о Филиппе.
25 июля
Доброе утро, сокровище мое!
Я в который раз перечитала твое письмо — так мне кажется, будто ты говоришь со мною. Вчера вечером приезжала М<илица>. У нее никаких интересных новостей не было, но приятно было посидеть вместе немножко. Отец Иоанн [1633] вчера заезжал к Танеевым [1634] . Сегодня утром у нее температура 38,6, но спала она хорошо.
Вчера Победоносцев должен был передать твой указ насчет о. Серафима [1635] в Святейший Синод, на заседание. Потом они с Саблером напишут что-нибудь для газет, но прежде принесут тебе, чтобы ты сам все прочитал перед печатью…
1633
Отец Иоанн Кронштадтский.
1634
Танеевы — семья Танеева Александра Сергеевича (1850–1918), гофмейстер (1895), главноуправляющий Собственной Е. В. канцелярией (1897–1917). Отец Анны Александровны, в замужестве Вырубовой (1884–1964), которая в эти дни была серьезно больна.
1635
Речь идет о подготовке к прославлению при. Серафима Саровского, которое состоялось 19 июля 1903 г. Инициатором прославления святого выступил Николай II.
Это мое последнее письмо к тебе — скоро, Бог даст, я буду снова держать тебя в своих объятиях. До свидания, и благословит тебя Бог, моя единственная истинная Любовь. Целую.
Искренний поцелуй от Матери и детей.
Всегда твоя единственная старая
Женушка.
(ГА РФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 1148. Л. 37–40. 8 на англ. яз.)
Имп. Александра Феодоровна — вел. кн. Сергею Александровичу
25 июля. Петергоф — Ильинское