Йогаст покраснел.

— Дайте ему встать.

Генрих встал, отряхнул свой плащ и поправил корону.

— Вы никого не спасаете, думаете, что спасаете, но нет, — Генрих замотал головой, — вы обрекаете нас всех на смерть.

— Мы уже ходячие мертвецы, — сказал одна из девушек, что прошла через ворота.

— Но ходячие!

— И что нам опустить головы? — крикнул солдат гарнизона, размахивая арбалетом.

Король поднял голову к нему.

— Нет! Жить! Жить пока есть время! — Генрих снова обратился к рыцарям, уже шёпотом, — силы которым вы хотите противостоять, несоизмеримы с нашей армией. Прошу, сир Йогаст, Август, Бертольд, пока не поздно, отзовите людей, идите домой, побудьте со своими дочерями, жёнами. Даже если вы знаете, что время на исходе, насладитесь этими моментами! Прошу!

— Никто никуда не уйдёт, — сказал Йогаст, тронутый страхом в глазах короля, — скажи я всем, что надо сделать, как вы говорите, меня никто не послушает. Я привёл сюда не своих солдат, ваше величество, я привёл сюда мужчин, что бояться за своих жён и детей. У них есть право защищать свой дом, свою семью.

— Тогда мы всё обречены, — объявил король.

По каменной кладке стучали каблуки. Все повернулись к арке, что обычно вела к тронному залу и библиотеке короля. Первым шёл золотой король Владислав. Его руки были связаны. Позади него, в шаговой доступности, несколько солдат с обнажёнными мечами. За ними, сонный Антон и почти не спавшие Яна и Павел. Рядом с ними бронзовый король Моргут, не связанный, и ещё дюжина солдат позади них.

Городские мужики вылезали повсюду, изо всех дверей. Их мечи были в крови тех немногочисленных солдат, что оставались верны короне.

— Теперь мне всё ясно! — крикнул серебряный король бронзовому, — Ни один солдат не стал бы поднимать руку на своих же, не заручись он поддержкой одного из королей, даже бронзового! Смотри сюда! — Генрих указал на командира гарнизона в луже крови, — Эта смерть на твоей совести!

— На моей совести достаточно людей! — крикнул он в ответ, наклоняя туловище вперёд.

— Вы так и будете орать или скажете наконец, к чему весь этот бунт? — спокойно спросил Владислав у всех присутствующих. Его, ситуация лишь забавляла. Невинная улыбка не сходила с лица. Он играл, как кот играет с мышами.

— Добегался ты, — сказал Антон ему в затылок.

Влад повернулся.

— Значит, мы не дружим? Выбираешь месть?

— Золотой король Владислав, — позвал Генрих, — это всё из-за этих двоих мудрецов, я уверен, они должно быть надоумили сира Йогаста на эту идиотскую, и я повторю, идиотскую затею. Убьём их, сожжём тела и забудем разногласия. Они змеи, что отравляют наш разум. Может, применяют какой-то гипноз!

— Хватит! — прервал его золотой король.

— Да, действительно! — вышел между ними Моргут и повернулся к Владиславу, — мы знаем, что ты убиваешь женщин, мы знаем даже больше, ты выпиваешь их кровь. Мы знаем, что ты не спишь, мы знаем, что ты умеешь превращаться в летучую мышь. Перед тем как вынести приговор, тебе есть, что сказать в свою защиту?

Владислав пожал плечами, затем сказал:

— Вы уверены, что хотите это сделать?

— Можно нам прерваться на совещание?! — выкрикнул Генрих, так резко, что многие вздрогнули.

— Ваше право, — не снимая улыбки разрешил Владислав.

— Моргут, Рыцари, давайте отойдём, всё обсудим, с холодными головами.

— Что тут обсуждать? — спросил Моргут.

— Я готов обсудить, — сказал Йогаст, — если королю есть что сказать, я выслушаю. Антон, Павел, Яна, подойдите. Они тоже будут участвовать в обсуждении, я им доверяю.

Генрих хотел обратить внимание на то, как это Яна смогла обратно прикрутить себе голову с пик, но было более неотлагательное дело.

Моргут согласился последний. Три рыцаря, два короля, два парня и Яна отошли подальше от всех.

— Вам не кажется, что Владислав абсолютно не боится нашего самосуда? — прошептал Генрих.

— Он выглядит расслабленным, признаю, — сказал Павел и все подтвердили.

— И что, — наехал Моргут, — из-за этого мы его отпустим?

— Никто никого уже не отпустит, — заметил Антон, — нам долго мужиков не сдержать. Я не знаю, почему они всё ещё его не разорвали.

Генрих ответил:

— Потому что, он золотой король, как-никак. В наших землях это что-то да значит. Не пьяница какой-то. И на этом можно сыграть.

— Как? — вставила Яна.

Генрих продолжил:

— Не казнить его, а отправить в тюрьму. Женщины перестанут умирать и все довольны.

— Почему ты так не хочешь его казнить? — спросил Моргут.

— Потому что я не думаю, что мы сможем. Посмотрите на него!

Ввосьмером они повернулись к золотому королю. Тот жизнерадостно им помахал.

— Вот сука, напился крови и довольный, — сказал сир Йогаст, — сегодня он забрал ещё одну женщину.

— Мы не сможем удержать его в тюрьме, — сказал Моргут, — он захочет крови и выберется, примет форму летучей мыши и кранты нам. Он одиннадцать солдат в одиночку положил. Что ему эта клетка.