Это жалко, но я соврал про боль, чтобы ощутить ее руки на себе. А еще, это немного маньячно, но мне все равно. Сделайте поблажку, я ранен.

Диван был охренительно маленьким и узким, а ребра ныли так, что поспать мне совсем не удалось. Радовало то, что утром я снова увижу мою куколку.

Провалявшись до 7 утра, я услышал возню на кухне и решил встать. Одеваться было больно, но я стойко выдержал это. Зайдя на кухню, я увидел маму Марины. Говорят, если хочешь знать, как твоя жена будет выглядеть в старости, посмотри на ее маму. А мама Марины выглядела очень даже хорошо. Я бы сказал, что они сестры, нежели мать и дочь. Стройное телосложение, длинные каштановые волосы. Со спины их легко спутать.

— Доброе утро, — прохрипел я.

— О, — она обернулась ко мне с улыбкой, ее глаза буквально сияли, несмотря на столь раннее утро. — Доброе. Ты рано. Блинчики будешь?

— Не, я пойду. Итак заявился к вам ночью, неудобно как-то злоупотреблять вашим гостеприимством.

Она фыркнула и повернулась обратно к плите.

— Ты ничем не злоупотребляешь, садись.

Аромат блинчиков манил, поэтому я не собирался упираться.

— Хорошо, только умоюсь. Не против если одолжу вашу зубную пасту?

— Нет, конечно. Давай даже знаешь, как сделаем? Я сейчас принесу тебе полотенце и вещи Борьки, а ты помоешься и переоденешься. Тебе сразу станет лучше, поверь мне, — и не дожидаясь моего ответа, она выключила плиту и убежала вглубь квартиры.

Я чуть не застонал в голос, когда представил, что мне снова придется раздеваться.

— Доброе утро, — пробурчала Марина, проходя мимом меня к кофемашине. — Жаворонок что ли?

— Совсем нет. Просто я не спал, поэтому, как только услышал движение на кухне, хотел ретироваться из дома.

Она посмотрела на меня.

— Решил сбежать от меня на утро? Я разочарованна.

Я рассмеялся и очень зря. Потому что это действие привело к боли.

— Как себя чувствуешь?

— Бывало и лучше. Есть обезболивающее?

Марина кивнула и потянулась за аптечкой, но она такая малышка, что без дополнительной подставки не могла дотянуться до верхней полки. Я подошел к ней и, положив руку ей на талию, поверх ее головы потянулся к аптечке.

— Спасибо.

— Всегда к твоим услугам, — улыбнулся я.

— Так, вот держи полотенце и вещи, там на полочке в ванной можешь брать любые бутыльки, которые захочешь, не стесняйся.

— Спасибо.

Я выпил таблетку и, забрав вещи, направился в душ.

После мне и правда стало чуть лучше. Я переоделся в вещи дяди Бори, — которые мне были великоваты и коротковаты, но дареному коню в зубы не смотрят, — и пошел на кухню. Отец семейства уже тоже встал и вовсю уплетал блины.

— Доброе утро, — сказал он, дожевывая свое лакомство.

— Доброе.

Я сел рядом с Мариной и тоже наложил себе блинчиков.

— За тобой есть кому приглядеть в ближайшие пару дней? — спросила куколка, повернувшись ко мне.

— Нет, милая, кроме тебя нет женщины, которая могла бы за мной приглядывать, — ответил я, кусая блин.

— А как же мама? — парировала она.

— Мама и папа греют свои тела на Гавайях. Но не переживай за меня. Я возьму больничный и проведу…

— 2 недели, — подсказала мама Марины.

— …2 недели в кровати с сериалами и едой с доставкой на дом.

— Хо-ро-шо, — ответила она, неубежденно. — С тобой точно все будет в порядке?

— Да, но мне приятно, что ты беспокоишься обо мне.

Марина хотела что-то ответить, но зазвонил ее телефон.

Леша.

— Извините, нужно ответить, — сказала она и ушла.

Настроение резко ухудшилось.

Я посмотрел на родителей Марины и увидел их вопросительные лица.

— Леша, — ответил я шепотом.

На их лицах появилось раздражение.

— Иногда мне кажется, что его не существует, — сказала тетя Таня. — Он как бы есть и его как бы нет.

— Поверьте, он существует, — заверил я.

— Ты его видел? — спросил дядя Боря.

— Да, на свадьбе. Заскочил на часок, так сказать. Даже не удосужился отвезти вашу дочь домой. Придурок. Скользкий он какой-то. И я так говорю не потому, что мне нравится Марина, а он стоит у меня на пути, хотя и поэтому тоже. Просто он какой-то мутный.

— Не сомневаюсь, что когда-нибудь она откроет свои глаза и наконец заметит того, кто рядом, — с улыбкой ответила мама Марины.