Не оборачиваясь, я угрюмо спросил:

– А, может быть, мне вообще не стоит ходить на работу, а только денежки получать? Да чтобы кассир мне их вместе с ведомостью на дом привозил, а, Аркадий Семенович? Подумайте над этим!

И, не дожидаясь ответа, захлопнул за собой тяжелую, обитую натуральной кожей дверь.

Войдя в свой кабинет (не уступающий, между прочим, размерами кабинету шефа, но оснащенный вдобавок кондиционером, мягкими ковровыми дорожками, новейшим компьютером и японским телевизором), я тщательно запер дверь на ключ, плюхнулся в мягкое кресло, изначально предназначавшееся, скорее, для какого-нибудь роскошного ночного клуба, нежели для служебного кабинета задрипанного инженеришки по технике безопасности в рядовом НИИ) и постарался собраться с мыслями.

Подумать мне было о чем.

Благо, как всегда, никто меня не беспокоил. Создавалось впечатление (и оно, наверное, соответствовало истине), что ни я, ни моя жалкая должность абсолютно не нужны Конторе. Даже если бы я дезертировал в глухой загул этак на полгода, то и тогда, наверное, никто бы не хватился меня, и мне исправно начисляли бы зарплату и даже премиальные за особое старание…

Ладно. Это мы пока оставим. Главное сейчас – продумать, как жить-быть дальше. И как воевать с невидимым противником. Как ни странно, но почему-то я совершенно не сомневался в том, что речь идет именно о войне и что люди, которые хотя и стараются опекать меня, как малого ребенка, на самом деле имеют враждебные намерения. Ведь опека эта носила столь фальшиво-предупредительный характер, что невольно напрашивался вывод: меня боялись (по какой причине, это другой вопрос) и ненавидели в то же время!.. И если я был прав в своих предположениях, то как следовало мне отныне держать себя? Делать вид, что я ничего не замечаю и копить факты в мысленном досье, ожидая чего-нибудь, о чем и понятия не имею? Но какой в этом смысл?.. Или же перейти в открытое контрнаступление, вынудить врага раскрыться и затем нанести решающий удар? Но какой удар я могу нанести? И не окажется ли, что всё намного страшнее, чем я могу предположить?..

Я думал над этим до самого обеденного перерыва. За это время я искурил почти целую пачку «Джей-Пи-Эс» и выдул шесть чашек крепкого кофе, для приготовления которого у меня имелся кофеварочный агрегат «Мулинекс» – подарок сослуживцев на день рождения.

Чтобы окончательно убедиться в некоторых деталях своей версии, я, разыграв разговор с самим собой, сообщил в пространство, что мне позарез необходим «Справочник радиоинженера» (который исправно стоял в книжном шкафу в углу кабинета), и в безуспешных поисках его перевернул весь кабинет вверх дном.

Однако, никаких подслушивающих и подсматривающих устройств я не обнаружил. Это, видимо, было наивностью с моей стороны: полагать, будто те, что за мной следят, используют примитивные микрофоны и телекамеры времен майора Пронина… Все-таки техника – в том числе и шпионская – далеко шагнула вперед в последнее время.

Затем мне в голову пришла идея. Прямо скажем, она была весьма авантюрной и поэтому – не блестящей, но когда тебя припирают к стене, остается одно – идти ва-банк. Или грудь в крестах, или голова… сами знаете, где.

И я приступил к подготовке о т в е т н о г о у д а р а.

Прежде всего, я отправился на склад нашей Конторы и там, покопавшись в отходах и неликвидах, набрал нужные радиодетали. Естественно, кладовщик был далек от мысли чинить мне какие-либо препятствия. Он даже отмахивался, как черт от ладана, от полагающегося в подобных случаях вознаграждения в виде «жидкой валюты».

Остальное было делом техники. Паять я еще не разучился, да и кое-какие схемы помнил по памяти еще с институтских времен.

Тут, правда, меня начали отвлекать. То позвонила Раиса Петровна, наша кассирша, и с ходу осведомилась, когда мне будет удобно подойти получить очередную премию «за высокие показатели в работе» – это в то время, когда никому в Институте еще не выплатили зарплату за последние полгода!.. Мы с ней объяснялись, наверно, добрых четверть часа, но так друг друга и не поняли. Потом мне позвонили из профкома и сообщили, что на мою долю выделена бесплатная путевка, причем на вопрос «куда?» ответствовали в том смысле, что это, мол, по моему выбору: либо в какой-то санаторий закрытого типа в Крыму, с проживанием в пятизвездочном отеле и «всеми делами», либо в двухнедельный круиз по странам Западной Европы. Круиза мне сейчас только и не хватало! В итоге, я разочаровал профсоюзных вождей резким отказом и брякнул трубку на рычаг…

С и с т е м а действовала безотказно и оперативно. Теперь мне видно было, как она действует, как крутятся, вступая в зацепление друг с другом гигантские и совсем махонькие шестеренки, как распрямляются туго сжатые пружины, как срабатывают многочисленные реле-ограничители, как подается питающий ток на микросхемы и в разные контуры…

Но предназначение этого «черного ящика», возникшего из небытия на моих глазах, оставалось неясным, и можно было до боли в висках ломать голову, что же создает С и с т е м а в конечном итоге ? Пока что получалось, что создавала она М Е Н Я.

Но ведь должно было быть что-то еще, иначе кому бы был интересен рядовой, невзрачный человечек по фамилии Чураков?!..

Когда, наконец, я завершил корпение над своим эпохальным радиотехническим трудом, то набрал по памяти номер телефона и попросил:

– Позовите, пожалуйста, Сеницкого…

К счастью, Женька был на месте. Мы с ним быстренько обменялись вместо приветствий цитатами из нашего любимого покойного Покойного Барда, после чего я сделал заявку на встречу, упирая на то, что речь идет о неотложном деле.