… даже ради таких высоких целей я не мог заставить себя выполнить самый страшный кошмар своей жены.

Я хорошо запомнил Таин взгляд, когда она думала о клетке… и этот взгляд до сих пор пробирал меня до костей.

Я просто не мог.

Но этот вопрос уже повис в воздухе.

Я едва дождался вечера.

Закончив все дела как можно раньше, я перекинулся в волка и помчался к Таис, надеясь найти свою девочку на прежнем месте.

Она была там… катала по земле надкусанное яблоко и, кажется, тяжело вздыхала.

За прошедшие после оборота дни молодая волчица значительно похудела. Гийом утверждал, что это совсем неплохо, так как отсутствие обильной еды поможет ей быстрее решить проблему с лактацией: вроде как молоко у голодных волчиц перегорает обычно быстро – и без всяких проблем.

Однако, поджарость, появившаяся у Таи, не могла быть результатом настоящего голода: я знал, что лес вокруг замка полон всякой дичи, а оборотни в личине волков всегда используют свои животные инстинкты. Да я ведь и сам много раз видел, как она носилась за белками.

Скорее всего, именно значительно увеличившаяся физическая активность так повлияла на фигуру Таи… Но что, если моей девочке было недостаточно мелких грызунов?

Я принюхался к поляне, пытаясь найти запах какой-нибудь дичи… точнее, их остатков – но не учуял ничего.

Странно.

Возможно, Тая предпочитала питаться прямо на месте охоты, утоляя голод ещё теплой плотью.

Но отсутствие даже запаха мяса, и это её надкусанное яблоко всё равно заставили меня напрячься.

Мой волк тут же запросился на охоту… накормить нашу пару. В лесу было полно откормленной дичи, я знал, что за полчаса управлюсь — принесу ей что-нибудь, но…

…но я не мог оставить её одну без присмотра. Охрану я уже отпустил в замок до самого рассвета.

В то же время было просто невозможно смотреть на то, как она морщится, нюхая дикое яблоко.

Сытые звери себя так не ведут.

Моя голодная, робкая девочка…

И тогда я рискнул.

Понадеявшись на то, что волчица Таис не бросится искать себе новый дом прямо сейчас, я кинулся в чащу, водя носом в попытке отыскать хоть что-нибудь приемлемое в качестве позднего ужина одной милой волчице.

Мне посчастливилось почти сразу унюхать зайца.

Легко поймав жирного самца, я одним движением перекусил тому шею – и уже готовую тушку понёс в сторону озера – там, где оставалась Тая.

Понимая, что она не позволит мне к себе приблизиться, я перекинулся из зверя в человека – и, размахнувшись, кинул тушку зайца к озеру – прямо к тому месту, где отдыхала моя волчица.

Я ожидал, что моя пара, унюхав свежее мясо, тут же кинется наполнять пустой желудок …. Но Тая снова удивила меня.

Осторожно подобравшись к зайцу, она долго смотрела на тушку, будто прикидывая, как эта штука могла сюда попасть.

Таис едва дотронулась до зайца лапой, подула на него…. и отпрыгнула в сторону.

Затаив дыхание, я наблюдал за тем, что будет дальше.

Однако до самого утра моя пара так и не притронулась к мясу, хотя то и дело косилась в ту сторону, где на земле возле корней старого дуба лежала тушка сочной зайчатины.

В остальном, она спокойно наблюдала за звёздами, слушала звуки ночного леса – и, кажется, была полностью довольна своей просто животной жизнью.

А когда забрезжил рассвет, мне пришлось заставить своего волка оторваться от разглядывания Таис и вернуться в замок.

К дочери. К стае. К обязанностям вожака.

Перед возвращением, я проверил присутствие своих воинов возле Таис и, только убедившись, что моя пара в полной безопасности, приказал себе вернуться назад, искреннее жалея, что не могу остаться рядом с ней на весь день.

Так получилось, что для нашего внутреннего зверя нет ничего сильнее и притягательнее, чем аромат истинной пары. Обычно оборотень, связанный со своей истинной, с трудом контролирует своего зверя. Но мне повезло — мой волк принимал моё решение как неудобный, но всё же единственно возможный компромисс. Он также чувствовал ответственность за своего щенка и потому сдерживался… хотя уходить от своей пары в замок каждый раз было невыносимо, почти физически больно.

??????????????????????????

И всё же, выбора не было.

Когда я бежал по коридору замка в образе волка, то с удивлением заметил в приоткрытой двери своего кабинета дремлющего Марка.

«Что он здесь делает?»

Быстро приняв душ, я надел брюки, обувь, схватил рубашку – и, одеваясь на ходу, сначала заглянул в детскую проверить дочку, а затем, удостоверившись, что Жанна ещё спит, спустился вниз.

Услышав мои шаги, Марк вздрогнул и выпрямился в кресле.

— Утренняя пробежка, Альфа? – поинтересовался друг, поведя носом. – Лесом пахнет.