Этьен хмыкнул и медленно проведя рукой по моей груди (видимо, чтобы закрепить эффект), неохотно выпустил меня из своих объятий.

— Подумай об этом, пока мы будем лететь. – Ощерился он, кинув короткий взгляд на циферблат Ролекса. – У тебя есть пару часов.

И Этьен покинул отсек спальни, оставляя меня наедине с самой собой.

Самое ужасное, что моё нутро, кажется, скулило ему вслед, жалуясь на неудовлетворённое желание.

Меня начало трясти крупной дрожью, которая обычно бывает только при высокой температуре.

Я стояла у закрытой двери совершенно потерянная, сбитая с толку – и не знала, что мне делать.

Я не могла вырваться: Альфа легко контролировал меня через свою силу; не могла сопротивляться ему, а самое страшное — я уже ловила себя на мысли, что просто не хочу этого делать.

Я подошла к иллюминатору и долго смотрела в небольшое круглое оконце, пытаясь найти хоть какой-то способ для собственного выживания. Сдаться, покориться Альфе? Пожалуй, это было единственным вариантом, оставшимся для меня доступным. Но вместе с тем…

Вместе с тем я не желала принимать навязанные правила чужого мне мира. Мира, где женщина становится всего лишь безмолвным придатком выбравшего её мужчины; рабыней, не имеющей права голоса. И где ненормальная, звериная похоть является движущей силой.

Спрятав лицо в ладонях, я тяжело задышала – так, как будто внутри меня снова поднималась волна чего-то сильного, мощного… и недовольного сейчас моим решением. Как будто чужие мысли, вклиниваясь в мои собственные, убеждали, что нет ничего ненормального в том, что люди (ну, или оборотни) любят секс. И что если бы я не была такой ханжой…

«Никто из нормальных людей не насилует девушку на первом свидании. Да и тройнички в частных самолётах тоже не устраивают», — сжала я зубы.

На что тут же услышала язвительный смех своего внутреннего я: «Откуда ты знаешь, что устраивают в частых самолётах, ты же никогда прежде в них не летала».

Я замотала головой, пытаясь выбросить из головы все эти грязные, пошлые мысли – цепляясь за те нормы морали, которые много лет помогали мне выжить среди людей.

Увы, я не могла отказаться от наследия, доставшегося мне от отца… но безоговорочно подчиниться устоям жизни оборотней я тоже была не готова.

А потому, усевшись прямо на пол, я закрыла глаза и стала медленно считать до тысячи на латыни.

В черной пустоте чисел, словно в клетке, билась разъяренная волчица, которой не давали воссоединиться со своей парой – мне было жаль этого красивого зверя, но я знала, что освободив волчицу, я неминуемо потеряю над собой контроль, а потому сжав зубы, продолжила считать, медленно успокаиваясь.

Этьен

Я уже осознал свою ошибку. Мне не стоило набрасываться на Таис в нашу первую встречу. Правда, она так вкусно пахла волчицей, что я просто не мог предположить странное отсутствия у неё зверя. Несмотря на то, что с полукровками и остальными смесками были возможны какие угодно комбинации зверолюдей, Альфы всё же не делали ошибок, когда определяли наличие или отсутствие зверя.

Я отлично чувствовал волчицу Таис и недоумевал, почему она продолжает прятаться от моего волка.

К сожалению, мне пока не удалось установить, к какой именно стае принадлежал отец моей пары. В наших традициях, чужаки обычно получали специальные разрешения для длительного нахождения на чужой территории, однако сибиряки по-прежнему утверждали, что никаких данных об Анатолии Кузнецове у них не сохранилось

Я бы, конечно, мог поспрашивать Бая, но его стая находилась на значительном удалении от стаи сибиряков, и вряд ли бы он мне мог что-то подсказать. А рисковать парой, с которой мы ещё не закрепили отношения, было глупо: несмотря на то, что Таис до последнего времени даже не знала, что она оборотень, она всё же по факту принадлежала стае своего отца – и её Альфа мог сильно осложнить сейчас мою жизнь.

Нет, рассекречиваться следовало по-умному.

Только когда она окончательно примет меня как свою пару — только тогда я смогу, не опасаясь ненужных проблем, начать официальное расследование. Истинные пары в нашем мире не трогают – но незавершенная связь может стать сильным оружием против меня.

Я выпустил когти, припоминая недавний заговор, который дорого обошёлся нашей расе – моей стае и стаям моих друзей. Тогда едва не погибла пара моего родственника; пара друга и соратника по оружию сильно пострадала, мы также понесли потери среди воинов.

И всё же, дабы не откладывать дело в долгий ящик, я ещё вечером отправил запрос в архив своего рода – чтобы выяснить всё, касательно феномена Таис. Ведь несмотря на то, что мой зверь отлично чувствовал её волчицу, девочка вела себя так, будто у неё вообще не было второго лица. За девять веков, хроник набралось огромное количество, и пока мой архивариус искал похожие случаи, Таис сама подсказала мне, как действовать.

Ревность – сильное чувство.

Казалось бы, ребята просто хотели спустить пар, пока выдалась свободная минутка во время перелета — мы часто пользовались услугами стюардесс, когда хотелось быстрого секса. Правда, в этот раз ни одна красавица не могла меня достаточно возбудить, ведь я не переставал думал о своей девочке, которая сейчас отдыхала на кровати, которую я много лет использовал только для дикого, несдержанного траха в воздухе. И представлять в подобном месте свой хрупкий цветочек было выше моих сил. Разумеется, я возбудился – и возбудился куда больше, когда заметил возникшую в дверях желтоглазую Таис.