— Я уже заметила, что Настя никогда не покидает замка Альфы без сопровождения нескольких охранников, — кивнула я.

—Лучших охранников стаи – Теней, — подтвердил мои слова Гильермо. – И это самое малое, что Альфа может сделать для её охраны. Наша Луна – истинная пара Альфы. Случись что с ней – и Альфа не выживет, сойдет с ума, превратится в неконтролируемого зверя в тот же день.

Истинная пара… Помнится, Валуа говорил, что мы с ним истинная пара. Я не желала вспоминать этого жестокого, злого мужчину, но… Что, если?

— А как это работает? Неужели такая зависимость во всех истинных парах? – быстро спросила я, четко осознавая, что не желаю Валуа ни смерти, ни сумасшествия… точнее, не желаю быть причиной всего этого.

Мы как раз остановились возле какого – то старинного здания. Гильермо, который сейчас возвышался напротив, осторожно протянул ко мне руку, медленно проведя пальцами по одной из выбившихся прядей.

—Что ты, — улыбнулся Ги. – Разумеется, ни во всех. Настя ведь тоже Альфа. А таких в нашем мире не больше десятка.

Этьен

Никогда бы не подумал, что кузен пойдет на это. Он, который всеми фибрами своей души ненавидел предательство… единственный, за которого я ещё пару дней назад мог умереть…

И всё же.

Баев приказал – и меня заперли в подземелье.

Приковали цепями к каменной стене, принудительно обкалывали лекарствами. Так часто, что, едва просыпаясь, я тут же, почти не приходя в сознание, снова вырубался.

В памяти остались лишь жалкие клочки воспоминаний. Вроде бы я несколько раз разговаривал с Марком по телефону, как минимум пару раз разрывал сковывающие меня цепи, покрошив заодно и тела охранников, в конце - концов, даже изловчился сломать руку баевскому любимчику – его докторишке – истязателю.

После этого мне вкололи такую убойную дозу, после которой от меня ничего не осталось. Только растерзанный зверь, что выл внутри моей души, и покалеченное тело, хаотично трансформирующееся почти каждую минуту. Находясь на грани миров, я вдруг остро почувствовал присутствие Таис — моя сука находилась сейчас совсем рядом со мной – в одной из комнат на втором или третьем этаже.

— Моя, — рыкнул я, с трудом поднимаясь на ноги. В последнем рывке вырывая цепи и снося плечом каменную кладку стены.

—Никаких больше Альф, — услышал я тяжелый вздох баевский эскулапа, отдающего кому-то тихую команду для атаки. И тотчас острый дротик с новой порцией отравы впился мне в шею.

После чего моё сознание окончательно померкло.

Очнулся я оттого, что кто – то несильно бил носком ботинка по моему колену.

— Что? – прохрипел я, пытаясь сфокусировать зрение. Мой бывший друг, прищурившись, смотрел на меня сверху вниз.

— Хорош, - иронично протянул Баев. – Прямо просто идеальный герцог рода де Валуа.

— Твоими молитвами, — ощерился я, пытаясь принять сидячее положение.

— Знаешь, — фамильярно фыркнул родственник. – Когда – нибудь ты будешь мне настолько благодарен, что сам принесешь портрет Добряка.

— Что???? – я саркастично рассмеялся. – Ты себя вообще слышишь?

— Прекрасно слышу, — кивнул родственник, поднимая с пола сумку – холодильник. Вытащив оттуда парное, ещё теплое мясо, братец кинул объемный кусок свежатинки прямо мне в руки.

Рот тотчас наполнился слюной.

— Ешь, — кивнул Кирилл. – Лекарство подавляет волю твоего зверя и некоторый из его аппетитов… увеличивая другие.

Впившись зубами в мясо, я не преминул ему возразить.

— Если надеешься, что от твоей отравы у меня больше не стоит – не надейся. Стоит мне лишь только о ней подумать…

— … по крайней мере, ты не мчишься это доказывать прямо сейчас, - хмыкнул Баев, подтаскивая к себе один из стульев. Оказывается, в подземелье, где меня держали, имелись не только пара убогих ламп, но ещё и стулья, и даже большой матрас у стены. Видимо, именно на нем я и провалялся всё это время.

— Поговорим? — спокойно спросил Баев. – Ещё раз, но уже без твоих герцогских замашек.

— Вот скажи мне, - разозлился я. – Чего ты лезешь, а? Я тебе с Наськой вставлял палки в колеса? Умыкал её? Вот скажи? —Нет, ничего этого не было. А знаешь почему? – Потому что не моё это дело, каким образом мой брат воспитывает свою суку.

— Всё сказал? — рыкнул Баев.

Я оторвал большой кусок окровавленного мяса и с наслаждением, медленно, его прожевал.

— Нет, не всё, — не удержался я от добродушного хмыка.