Я смотрю ему в глаза, огонь в них тускнеет. Меня колотит от внезапной боли, от бессилия.

— А ты правда думаешь, что я заодно с тем, кто мучил Фабиана?

— Ты, похоже, даже с собственной головой не в ладах, — мрачно усмехается Рафаэль.

— И кто мне это говорит?! — не сдерживаюсь я.

— Мне можно, — отвечает он и поднимает меня с пола под локоть.

— Чего ещё тебе от меня надо?

— Идем, не дергайся, больше я тебе ничего не сделаю… — а вот и улыбочка. — …сегодня.

С крыши террасы капает уже редкий дождь. Это он его вызвал? На улице зябко даже в куртке. Я дергаюсь, хватаюсь левой рукой о дверной косяк, уставившись на него.

Рафаэль закатывает глаза и спокойно объясняет.

— Я отведу тебя к Меру, он поможет с рукой. Но если вернешь татуировку - я тебя грохну. Мне надоело. Пошли, сейчас холод отпустит и опять станет больно.

— Будто тебя это волнует, — с презрением выплевываю я.

— А может быть ты меня волнуешь. Но каждый раз я вижу в тебе какую-нибудь гниль, — шипит Рафаэль, притягивает меня к себе рывком и перехватывает за талию. Но я не хочу быть к нему близко, я больше не хочу. — Посмотри в мои глаза. Я вижу, что ты хочешь меня убить. Ты хочешь моей крови. Ты пока не уверена в этом, ты не до конца решила, но я это вижу.

Я подаюсь вперед к его лицу. Рука начинает страшно жечь, но это лишь придает моей обиде, моей злости силу.

— Ты видел, что я не Эльдора, когда очнулся на кладбище? А? Ты первым делом назвал меня сукой и свернул шею, Рафаэль. А потом убил меня ещё раз, когда я попыталась тебя остановить. А потом ты попытался похоронить меня заживо. Что же ты видел, когда измывался надо мной?

— Месть, — чеканит Рафаэль не задумавшись ни на секунду. Он опускает руки не держит меня больше. — Я хотел причинить боль фон Стредос, неважно в каком поколении. Для меня всё одно.

— Скажи мне что она сделала? За что я получила то, что причиталось ей? — кладу руку ему на грудь, поверх белой рубашки.

Рафаэль мотает головой.

— Я имею право знать, за что ты свернул мне шею! — невольно сжимаю в кулак белую ткань. Он обращает на это внимание.

— Да нет у тебя никакого права. Нет у тебя права спрашивать с меня за смерть, которая для тебя не наступила благодаря мухлежу с Геррией. — хмыкает Рафаэль. — Ты всё равно пойдешь по стопам Эльдоры.

— Нет!

— Это именно так. Я не осуждаю тебя за стилет, — он берет мою правую руку в свою и опять её охлаждает. — Мир таков, каков есть. Каждый выживает как может. Ты всё делаешь верно - пытаешься выжить между молотом и наковальней, но настолько неловко, что просто разочаровываешь.

— Ты первый это начал. Ты ведь мог… просто поставить меня на землю не убивая.

— Не мог.

Если бы ты тогда просто отпустил меня. Не был со мной жесток. Всё было бы по другому. Может… мне было бы легче влюбиться в тебя. Но я гляжу на него и вижу по лицу, как с грохотом запираются все замки из его воспоминаний, лишь бы мне не досталось.

Его мучают воспоминания о ней, а он мучает меня. Рафаэль мстил не за себя, а за Кристину, я в этом уверена. Но разве такой мужчина признается в том, что когда-то был способен на такие сильные чувства, что сейчас одно лишь упоминание о ней заставляет его впадать в ярость.

— Я узнала о Кристине в интернете. Неизвестный пользователь прислал мне координаты места, где развеян её прах. А ещё там полный Колодец душ хаоса. Я могу показать тебе где это.

— Я знаю где. И что, ты призвала её? Вытащила, ради собственного любопытства, чтобы поглазеть? — спрашивает Рафаэль и я чувствую ладонью каким тяжелым становится его дыхание.

— Успокойся, — прошу я. Чувствую, как становится вдруг холодно и обращаю внимание, что вместо дождя начинает идти снег. Рафаэль решил устроить на дорогах гололед… — Я просто пыталась понять.

— И что поняла? — медленно проговаривает Рафаэль.

— Ты ведь не взорвешься гневом, если я расскажу? — на всякий случай уточняю я. Убираю от него руку, чтобы застегнуть куртку.

— Нет, — бесцветным голосом произносит Рафаэль.

— Она была убита и призвана после смерти вместе с душой. Она не понимала, как её убили и не понимала… как убила тебя. Да, она кричала про хаос и Вердера с Эльдорой, но… ни одного прямого объяснения. В ней было очень много эмоций без конкретных воспоминаний. Геррия не дала мне долго с ней говорить. Её дух слаб, он уже скоро распадется.

Рафаэль пока я говорю по прежнему держит мою правую руку в своей ладони и смотрит на черный ожог, который оставил он. Мне всё ещё страшно больно. И будет больно, пока рану не залечат.

— А… — вспоминаю я. — Кристина помнила время. Часы, минуты. Тик-так… будто она…

— …слышала секундную стрелку часов. — Рафаэль сжимает мое запястье и напряжение с его лица резко и подозрительно пропадает. — Пойдем, уже даже я проголодался.

Молча иду за ним, доска террасы стала слегка скользкой. Рафаэль пинает ногой дверь, перед которой мы останавливаемся. Через некоторое время нам открывает мрачный парень Мер. Но вблизи я вижу, он смотрит на Рафаэль словно щенок на взрослого пса. Где он вообще его взял, этого парня?