Все почему-то разом посмотрели на меня.

— Насколько я знаком с мировой историей, — я вновь чуть-чуть призадумался, — завтра мы должны ожидать массовые беспорядки и грабежи одновременно в разных частях города. Сколько сейчас в слободе стрельцов?

— Было пятьдесят, — Федот зажал пять пальцев на руке, — из трущоб вызволили ещё десяток бедолаг, — он добавил шестой зажатый палец.

Математик, хохотнул я про себя. Стоп!

— Стоп, — чуть не вскрикнул я, — а где ещё сотня? Куда девалось ещё сто хорошо обученных бойцов? Совсем недавно же было сто пятьдесят!

— Пятьдесят ребят охраняют границу, — удивился стрелец, — ещё полсотни дежурят по городам и сёлам.

— Тогда с границы и из деревень всех сюда! — теперь я заметался, как тигр в клетке, — сегодня же пошли посыльных. Чтоб завтра к вечеру были!

— А кто границу будет стеречь! — крикнул Федот, — теперь гуляй там, кто хошь? Всякая скотина свистать будет туда и обратно! Граница — это святое! И не подумаю убрать гарнизон оттудова, такая наша доля — стоять насмерть, защищая рубежи Родины! Ни шагу назад, позади Житомир! Да, мы без границы почитай и не государство!

— Правильно, — я сел, налил себе ещё капучино, и закусил бутербродиком с ветчиной, — всё правильно. Там целых пятьдесят бравых бойцов с мушкетами, да им пару раз плюнуть и двадцати тысячная армия Сатура сама разбежится. Теперь покажите мне дурака, который в это поверит? Нечего нам караулить границу, враг итак сам сюда придёт, теперь наша граница здесь! И к этой битве либо нас будет сто десять штыков, либо сто шестьдесят — разница большая.

Василиса подошла к мужу и что-то пошептала, после чего вопрос с отзывом пограничного гарнизона был снят. Дальше я достал кусок бумаги и примерно набросал план города, насколько я его успел узнать. Черный город, где жила беднота меня не интересовал. Вряд ли там буду беспорядки.

— Скорее всего, полезут грабить белый город и купеческие кварталы, может пошуршат и у ремесленников, — я обвёл область на карте, которую нужно было взять под охрану.

Федот вместе с Иримэ и Ханарром склонились над картой.

— Предлагаю, все купеческие кварталы сжечь, — выдала свой вердикт эльфийка, — чтобы бандитам меньше досталось. Сто шестьдесят копий — это слёзы!

— Да, — согласился с ней коренастик, — максимум хватит на охрану белого города.

— А зачем нам охранять княжеское добро? — хлопнул по столу Федотий Федотович, — пущай его грабят, а мы тут забаррикадируемся. Вот эти улицы перекроем, ни одна мышь не пролезет!

— Лучше давайте сожжём весь порт с притонами и шлюхами, — предложила Василиса, — ведь там все банды прячутся.

— Тогда уже и чёрный город с беднотой придётся предать пламени, — закивал Федот, — там тоже банды.

— Отличная идея! — обрадовалась Иримэ, — всё сожжём и уйдем в партизаны.

— А я сразу предлагал в леса податься, — оживился стрелецкий старшина.

— Блеск, — я обратно встал, — нет города, нет проблемы. Всё сжечь, уйти в партизаны и там, чтобы не сдаться врагу — повеситься. Сделаем всё наоборот и в сто раз проще. Завтра утром, когда на базарной площади вскроем конверт с секретным указом от князя, по которому Федот станет главой законодательной власти города, и объявит, что новым бурмистром будет Василиса, сделаем ещё одно заявление…

— Всех главарей бандитских шаек вызовем на дуэль! — хлопнула рукой по карте эльфийка, — а если не выйдут навечно заклеймим их трусами и подлецами. Один на один! В руках только нож!

— А можно я с топором выйду? — спросил Ханарр, — я с ножом не очень.

— Стреляться с двадцати метров! — возбудился Федот, — к чёрту ножи с топорами!

— Нет! — я тоже хлопнул по столу, — мы скажем, что в связи с угрозой вероятной войны, всю княжескую казну временно перевезём в ратушу, чтобы проще его было эвакуировать.

— Да где там казна? — усмехнулся Федотий Федотович, — вывез её князь давно.

— Это и не важно, — я снова сел, и склонился над картой, — после этого объявления, все банды разом, как стемнеет, будут атаковать только одно здание, ратушу. Вот тут, и тут, и тут мы их окружим и всех прихлопнем разом. Всю городскую гниль кончим за одну ночь. А из белого города вывезем вместо казны ящики с подковами.

— Очень мудрый план, — согласилась Василиса, — но вот вопрос, где мы возьмём конверт с секретным указом князя?

— Да, где? — спросил Федот и все снова вперились в меня.

— Чичиков напишет, писарь с рынка, — я глотнул капучино, — он же профессиональный кляузник. А кто в здравом уме доносы строчит своим подчерком? За деньги он нам что угодно нарисует, главное чтобы из далека было похоже.

— А кто сунется рассматривать вблизи, того укоротим на голову, — хищно улыбнулась Иримэ, — в общем завтра обязательно нужно будет кого-нибудь прирезать, а то у меня нервы уже не выдерживают!

* * *