Шрифт:
Один из упомянутых авторов писал в 1961 г. на страницах «Жэньминь жибао»: «Династия, созданная Чингис-ханом, сыграла прогрессивную роль в истории Китая… Чингис-хан сломал границы между национальностями и восстановил вновь великое многонациональное государство, которого не было со времени династий Хань и Тан» [25] . Он включил все завоеванные монголами во времена их походов территории вплоть до берегов Средиземного моря в состав Китайской империи! Так же стали поступать и авторы школьных карт в КНР, включавшие в пределы территориальных границ «в период наибольшего могущества Китая» (заметьте, Китая, а не Монголии) всю Среднюю Азию, Восточную Европу, Ближний Восток и даже Северную Африку!
25
«Жэньминь жибао», 10.VIII.1961.
В изданных в КНР в недавнее время исторических картах в состав Юаньской империи включены Восточный Туркестан и Средняя Азия, хотя, как известно, эти районы являлись территорией самостоятельного монгольского государства, образованного в 1264 г. внуком Угэдэя — Хайду, ставшим во главе антихубилаевской коалиции потомков Угэдэя и Чагатая и не имевшего никакого отношения к юаньскому Китаю.
Центральная печать КНР в январе 1962 г. опубликовала восторженный отзыв об основателе монгольской династии Юань в Китае. «Хубилай, — писала газета «Гуанмин жибао», — внес выдающийся вклад в развитие нашего единого и многонационального государства» [26] .
26
«Гуанмин жибао», 21.1.1962.
В феврале — апреле 1962 г. в центральном китайском историческом журнале «Лиши яньцзю» одна за другой появились три статьи, посвященные Чингис-хану и проблеме монгольского владычества в Китае.
Первая статья из этой серии [27] утверждала, что Чингис-хан, бесспорно, родился в 1162 г. и что, таким образом, празднование 800-летнего юбилея Чингис-хана, организованное в КНР, имеет под собой формальное основание [28] . (В этой связи небезынтересно напомнить, что еще в мае 1942 г. в столице Особого района г. Яньани широко отмечался день рождения Чингис-хана, проводившийся под лозунгом «учиться у Чингис-хана революционному духу сплочения национальных меньшинств» [29] .
27
Шао Сюн-чжэн, Чэнцзисы-хань шэннянь вэньти (Вопрос о годе рождения Чингис-хана), — «Лиши яньцзю», 1962, № 2, стр. 133–137.
28
Наиболее вероятной датой рождения Чингис-хана является 1154 или 1155 г. Так, Рашид ад-Дин (1247–1318) сообщает, что Чингис-хан родился в 1155 г. (Сборник летописей, т. I, кн. 2, М.—Л., 1952, стр. 74, 233, 246–247, 258). Современник Чингис-хана, южносунский посол Чжао Хун, ездивший к монголам в Яньцзин (совр. Пекин) еще при жизни Чингис-хана в 1221 г., сообщает, что Чингис-хан родился в 1154 г. [«Мэн-да бэй-лу» («Полное описание монголо-татар»), — «Хайнин Ван Цзин-аня шэн и-шу» («Посмертное собрание сочинений господина Ван Цзии-аня из Хайнина»), кн. 37, стр. За].
Поэтому большинство ученых, в том числе и китайские, принимают 1155 г. как год рождения Чингис-хана.
29
«Цзефан жибао», 6.V.1942.
Автор второй статьи о Чингис-хане [30] вступает в полемику с теми историками, которые «делают упор на убийства и разрушения, произведенные монголами в войне, но не замечают той прогрессивной роли, которую сыграл Чингис-хан в истории». Прогрессивную же роль Чингис-хана он видит не в объединении монгольских племен, а лишь в его завоевательных походах и войнах: «Чингис-хан смял границы на пути связей между Востоком и Западом, сровнял с землей крепости и бастионы, которые препятствовали экономическим и культурным отношениям, и после этого взаимные связи Востока и Запада начали процветать». По мнению автора, завоевание татаро-монголами Китая и их походы в Среднюю Азию имели положительное значение, так как в Китае монголы-де восстановили единство империи, а на Западе уничтожили преграды, которые создавались правителями различных государств на пути экономического и культурного обмена между Китаем и этими государствами.
30
Хань Жу-линь, Лунь Чэнцзисы-хань (О Чингис-хане), — «Лиши яньцзю», 1962, № 3, стр. 1–10.
Этот автор патетически восклицал: «И вот появился «возвысившийся над миром Чингис-хан», его боевые кони прорвали железные стены 40 больших и малых государств, в которые были заперты народы, и в результате их народы увидели более широкий мир, в котором они могли действовать, познакомились с более высокой культурой, у которой могли учиться; таким образом, с точки зрения общей тенденции исторического развития, разве следует отрицать роль Чингис-хана? Уничтожение им 40 государств, конечно, не могло произойти без крови и разрушений, но неужели мы будем защищать замкнутость и изолированность крупных и мелких рабовладельцев и феодалов всех этих государств или мы согласны с тем, что Чингис-хан разбил эту замкнутость, создал народам разных наций в экономике и культуре условия, при которых они могли взаимно общаться и учиться друг у друга».
Третья из статей, опубликованных в «Лиши яньцзю» [31] , также высоко оценивала роль Чингис-хана. Автор писал: «В деятельности Чингис-хана главным являются его заслуги в дальнейшем историческом развитии Монголии и всего Китая. Он… личность, которая сыграла положительную роль в истории Китая». Он особо подчеркивал значение завоевания монголами Китая, считая его главной предпосылкой для объединения страны.
В другом крупном органе исторической науки — журнале «Лиши цзяосюэ» в декабре 1962 г. была опубликована статья о месте Чингис-хана в истории [32] , в которой наряду с признанием положительной роли Чингис-хана в консолидации монгольских племен ему приписывалась и роль объединителя Китая. В ней говорилось: «Если смотреть с точки зрения длительного периода, то роль объединителя окажется продолжительнее и важнее, а разрушения — временными и второстепенными. Ценой разрушений было объединение».
31
Чжоу Лян-сяо, Гуаныой Чэнцзисы-хань (О Чингис-хане), — «Лиши яньцзю», 1962, № 4, стр. 1–7.
32
Ян Чжи-цзю, Гуаньюй Чэнцзисы-хань ды лиши дивэй (О месте Чингис-хана в истории), — «Лиши цзяосюэ», 1962, № 12, стр. 6–11.
Выдавая Чингис-хана за «собирателя китайских земель», китайские историки рассматривают существование таких государств, как Ляо, Цзинь, Си Си, лишь как «необходимый подготовительный этап» в создании «единого государства» [33] , т. е. Китая, объединенного под властью юаньской династии. «Мы имеем все основания признать, — говорилось в упомянутой выше статье, — что подчинение Чингис-хану уйгур и походы на Цзинь и Си Ся, бесспорно, и с военной и с политической точки зрения являлись подготовкой и репетицией завершения великого объединения всей страны» [34] . Пытаясь таким образом оправдать завоевательные походы Чингис-хана, автор мрачными красками рисует историю тангутского государства Си Ся, утверждая, что «двухсотлетняя экспансия Си Ся сыграла разрушительную роль для Китая». В действительности же как раз китайское государство Северное Сун, как известно, выступало инициатором войн с Си Ся, длившихся в общей сложности 54 года (из 167 лет, на протяжении которых государства Си Ся и Северное Сун граничили друг с другом).
33
Ван Чжун, Лунь Си Сяды синци (О возникновении Си Ся), — «Лиши яньцзю», 1962, № 5, стр. 20.
34
Чжоу Лян-сяо, Гуаньюй Чэнцзисы-хань, — «Лиши яньцзю». 1962, № 4, стр. 5.
Выход в свет второго издания сборника статей, посвященных научному исследованию истории и последствий одного из самых кровавых и разрушительных периодов истории народов Азии и Европы, весьма актуален.
Опыт истории неотвратимо свидетельствует о том, что любые завоевания и бредовые планы «мирового господства» в конце концов обречены на бесславный провал; однако они приносят людям неисчислимые бедствия и разрушения, всякий раз отбрасывают человечество на много веков назад. Народы мира в наши дни должны быть бдительными и не допустить возможности их повторения.