Выделены три серии, включающие девять типов изображений.

Первая серия — антропоморфная, включающая большую часть булл, объединяет четыре типа — портретные изображения персонажей высокого ранга. Тип 1 — погрудное изображение (фигура фронтально, голова влево) мужчины с высоким лбом, взбитым чубчиком, миндалевидными глазами, крупным орлиным носом, небольшими усами или без них. На груди гривна, иногда застежка плаща. Вокруг надпись согдийским шрифтом. Портрет похож на изображение правителя не древнечачских монетах (табл. 39, 2, 6). Тип 2 — погрудное изображение (фигура фронтально, голова влево) мужчины с челкой над лбом, с миндалевидными глазами, прямым носом, усиками и клиновидной бородкой. На голове шапка-кулах с мягким верхом. Иногда видна царская корона с полумесяцем, а по основанию шапки лента или металлическая полоса. Сзади шапки бант, а на спину ниспадают две ленты. Шею и грудь облегает рубаха или кольчуга. Вокруг изображения надпись. Тип 3 — аналогичная фигура бородатого мужчины, но вправо, в таком же венце с длинными, опускающимися на шею волосами и слегка закругленными на концах. Шапка-венец с высокой тульей и лентой — повязкой почета. Иногда низ шапки цилиндрический. Одежда: рубашка и поверх нее парадный халат. Вокруг изображения надпись (табл. 39, 7, 9). Тип 4 — мужская фигура вправо. Голова занимает треть фигуры. Лицо схематично, нос крупный, губы в виде линий. На голове полукруглая шапочка или тиара; одежда: длинный, ниже колен, халат, на ногах сапоги с острым носком. В руках перед грудью зажат какой-то предмет.

Вторая серия — зооморфные изображения, также объединяет четыре типа. Тип 5 — изображение льва вправо. Фигура хорошо моделирована в движении, пасть открыта, точками выделена взлохмаченная грива, хвост загнут вверх. За львом почти в центре буллы раскидистое дерево с плодами (табл. 39, 12). Тип 6 — изображение кошачьего хищника, стоящего на задних лапах влево. Голова небольшая, округлая, передние лапы подняты перед грудью. Кошачий хищник характерен для монет Чача с поры раннего средневековья. Тип 7 — изображение птицы, возможно голубя, с округлой головой, сложенными крыльями, опущенными ножками и коротким хвостом. Печать небольшая. Тип 8 — изображение козла. Печать неровная, изображает козла влево. Головка небольшая, с острой бородкой, небольшим ухом и крупными рогами. Хвост загнут вверх, ноги подогнуты в прыжке.

Третья серия представлена изделиями одного типа. Тип 9 — изображение руки. Раскрытая ладонь пальцами кверху. Интересно, что в кострище нижнего храма было найдено бронзовое кольцо-печатка с аналогичным изображением, но меньшего размера (табл. 39, 11).

Находки верхнего храма датируют его концом VI — началом VII в., но сюжет изображений на буллах характерен для IV–VI вв. н. э. Надписи полностью не прочтены, но в отдельных словах исследователи видят имена, а в одном — титул правителя — «хваб». Большинство портретов на буллах близки к изображениям правителей на древних монетах Чача. Некоторые мотивы находят аналогии в глиптике Сасанидского Ирана (характер передачи портретов, прически, фигуры льва, охраняющего древо жизни, птиц).

Планировка и декор комплекса, характер находок свидетельствуют о его специальном культовом назначении. Комплекс из нижнего храма особенно характерен для храмовых построек поры раннего средневековья. Центральный зал с ориентацией входа на восток — навстречу лучам восходящего солнца, с суфой-«эстрадой» в центре западной стены, которая была украшена рельефным узором, изображающим языки пламени, а площадка и ступени прокалены в результате активного использования огня. Мелкие кострища на полу зала с семенами зерна и стеблей, плодов, семян, с фрагментами мелких украшений, которые можно рассматривать как приношения в храм. То же могло быть и в мелких сосудах. Замкнутая комната с длительно горевшими кострами и заполнявшей ее чистой золой, соединенная дверью-нишей с центральной суфой зала, служила, возможно, для постоянного хранения огня, выносившегося на подиум зала в торжественные праздники, вероятно, на специальные алтари. Все это свидетельствует о культовых действиях, связанных с огнем и приношением плодов, что соответствует зороастрийской традиции: два помещения — адуриан, где хранился священный огонь, и большой зал для молений — дари мехре, куда он выносился в торжественные дни, где приносились жертвы с пением гимнов и в который имели доступ все члены общины. Важнейшими были три жертвы: хаома, цветочные жертвы и жертвы в память усопших (Gropp, 1969). Таким образом, огонь мог возжигаться и в честь умерших предков.

Не о данном ли храме Чача сообщают хроники? Он расположен к юго-востоку от цитадели — резиденции правителя. В центральном зале типичный подиум-престол. В нижнем храме сохранились остатки даров — цветов, стеблей, плодов, возможно, хаомы в малых сосудах. В зале верхнего храма сохранились останки жертвенных животных — лошади и жеребенка, от которых успели отделить лишь куски мяса из крестцовой части.

Храм погиб, вероятно, в момент празднества, когда жертвенные животные еще находились в нем. Скопление булл в одном зале свидетельствует о том, что и дары, скреплявшиеся печатью храма, и возможно, опечатанные обрядовые храмовые документы также не были унесены. Характер последних находок позволяет предположить, что храм сгорел в осенний период — в праздник урожая. Близость изображений на буллах с портретами правителя Чача на его монетах позволяет считать, что правитель являлся и верховным жрецом главного храма столицы.

Культовый комплекс как неотъемлемую часть дехканского замка-кешка представляет Актепе Юнусабадский в Ташкенте. Здесь выявлена система помещений, включающая зал с суфами и стенами, окрашенными в красный цвет, смежную с ним квадратную комнату также с суфами вдоль стен и полуовальным возвышением-алтарем в центре, а также маленькую подсобную комнату. Все три помещения выходят в узкий коридор. Кроме того, к комплексу примыкают кубическая купольная постройка и расположенные рядом с ней две комнаты: одна — с суфой и отопительным очагом, вторая — с очагом антропоморфного очертания. Плоское перекрытие зала опиралось на две деревянные колонны с деревянными же базами. В центр зала периодически выставлялся переносной алтарь, или жаровня. От него на полу сохранились обожженные пятна. Этим он отличается от алтарной комнаты, где огонь, судя по глубокой прокаленности жертвенника, поддерживался постоянно. Сама комната отгораживалась от прямого попадания света из двери небольшой тамбурной стенкой, что составляет отличительный признак функционального назначения подобных помещений. Примечательно, что пол подсобных алтарных комнат несколько приподнят относительно других помещений кешка (табл. 41, 3).

Таким образом, на основании всех раскопанных сооружений в Чаче восстанавливается устойчивая система планировки сооружений, функционально связанных с культовым возжиганием огня. Центральное место в ней занимает комната с обязательными полуовальным алтарем, в котором постоянно горел огонь, суфами, тамбурной стенкой и приподнятым полом. Второй составной частью является квадратный зал с суфами и окрашенными стенами, зал значительно превышает по размерам целлу. Сюда огонь выносился только для определенных церемоний, собиравших значительное число участников. Дополняют систему подсобное помещение и объединяющий их коридор. Эта общая схема известна в двух вариантах алтарной комнаты. Первый вариант — перекрытая плоской кровлей комната с опорой на четыре столба и сюжетной росписью стен; второй вариант — имеющая двойное перекрытие комната (из коих одно, шатровое символически вознесено над алтарем).

Выявляемое для Чача четкое двухчастное деление культового комплекса, свойственного дворцу, цитадели и замку, находит аналогии в Западном и Восточном (горном) Согде (Шишкин, 1963, с. 58; Якубов, 1979а, с. 74).

Двухчастность, как один из вариантов планировки храма огня, свойственна современным храмам огнепоклонников Ирана. Такого рода храм с заимствованным от парсов Индии названием «Агиари» включает два помещения. Первое — камера огня — адуриан или гумбад, — сохранивший древний традиционный купольный киоск с постоянно горящим огнем, слабый дым которого уходит через отверстия в куполе и верхнем своде (Gropp, 1969, p. 147–170, 569). Огонь горит на небольшом круглом столбе-жертвеннике, традиционно сложенном из сырцового кирпича и оштукатуренном. Второе помещение храма — агиари-зал — «дари мехре» или гаханбар-хане, в котором установлены глубокие переносные чаши для огня, временно зажигаемого здесь во время церемоний, столики-подносы с ритуальными принадлежностями для жертвоприношений и сосуды для ритуальных возлияний и пищи.