Но вот настал день, когда Агастья решил забрать у царя сотворенную им деву. Он пришел в столицу видарбхов и сказал царю: "Я хочу взять царевну Лопамудру в жены". Не хотелось царю отдавать свою приемную дочь за отшельника, одетого в оленью шкуру, но отказать великому подвижнику он не решился. А царицу, приемную мать Лопамудры, сватовство отшельника повергло в такое смятение, что она не в силах была вымолвить ни слова.

Тогда Лопамудра сказала царю и царице видарбхов: "Не печальтесь из-за меня. Пусть этот отшельник возьмет меня в жены, и да принесет мое замужество благо вам обоим".

После совершения свадебных обрядов Агастья со своей молодой супругой удалился в лесную обитель. Там он повелел Лопамудре снять золотые ожерелья и браслеты, сбросить одежды из роскошных мягких тканей и надеть платье из грубой рогожи, а на плечи набросить оленью шкуру. Прекрасная Лопамудра с кротостью исполнила веление Агастьи и стала жить с ним в уединенной лесной обители, помогая ему в исполнении обрядов и соблюдении суровых обетов.

Красота, кротость и преданность Лопамудры тронули сердце Агастьи и пробудили в нем великую любовь к ней. И однажды, когда она вернулась с берега реки после омовения, он впервые после свадьбы позвал ее на супружеское ложе. Лопамудра приблизилась к нему, почтительно сложив ладони перед лицом, и сказала ему с нежной улыбкой: "Я знаю, ты женился на мне для того, чтобы у тебя было потомство. Но прежде ты мне должен показать, насколько сильна твоя любовь. Я хочу иметь такое же красивое ложе, какое было у меня во дворце царя видарбхов. Я хочу, чтобы на мне были мои дивные украшения, которые я так любила, и я хочу, чтобы ты был одет в нарядное платье, а не в это грубое рыжее рубище и чтобы тебя украшали венки и гирлянды. Разве грешно украшать себя ради любви?".

Смущенный Агастья ей ответил: "Но у меня нет тех богатств, какими владеет царь видарбхов". — "Разве ты не великий мудрец и подвижник? — возразила ему Лопамудра. — Разве не в твоей власти получить все, чего ты пожелаешь? Ведь я прошу у тебя такую малость!" — "Я не могу обращать свою силу, обретенную отречением от тщеты мирской, на исполнение суетных желаний, — сказал ей Агастья. — Так я могу утратить все мои заслуги". Но Лопамудра стояла на своем: "Либо ты удовлетворишь мою просьбу, супруг мой, либо не будет между нами любви. Пусть останется безупречной твоя добродетель, но и я не отступлюсь от того, что сказала".

И Агастья, видя, что жена его непреклонна, отправился добывать для нее богатство.

Он пришел к государю по имени Шрутаварман и попросил у него даров от избытка его богатств. Но у благородного Шрутавармана не было такого избытка, его доходы равнялись его тратам, и, хотя благочестивый царь готов был отдать славному мудрецу все свое достояние, Агастья не захотел наносить ущерб ему и его подданным, лишая их доли, принадлежащей им по закону.

Взяв с собой Шрутавармана, Агастья пошел к другому царю, которого звали Вриддхашва, в надежде, что у того доходы окажутся больше. Но и у этого царя не было излишков, и, сопровождаемый теперь двумя государями, Агастья отправился к третьему. Но и у третьего царя не было лишних доходов, и тогда они все вместе стали думать, к кому теперь следует идти. И вспомнили доблестные государи, что есть в мире богатейший из царей — Илвала, сын Хлады, внук Хираньякашипу, повелителя асуров; его богатства несметны. И они решили идти с Агастьей к Илвале.

Царь Илвала правил в городе Манимати. Когда-то он обратился к брахманам с просьбой даровать ему сына, силой и доблестью равного Индре, но брахманы ему отказали. С тех пор он мстил им за этот отказ и творил над ними всяческие надругательства. Таков же был и младший брат его Ватапи. Нечестивый Илвала владел даром превращений. По уговору с братом своим Ватапи он превращал его в барана. Потом из мяса этого барана он готовил угощение и предлагал его брахманам, которых приглашал в свой дворец, обещая дары. Когда же брахманы в неведении съедали то запретное мясо, нарушая закон своей варны, Илвала их убивал без пощады.

К этим братьям-злодеям и пришли в поисках богатства Агастья и три благочестивых государя. Илвала встретил их у ворот своей столицы и воздал им должные почести, а затем пригласил во дворец, где предложил им греховное свое угощение. Агастья сразу понял, чем хочет угостить их Илвала; но он решил навсегда покончить с подлым Ватапи и потому не стал отказываться от предложенного мяса. Илвала подал всем гостям равные доли; но Агастья все съел один, не дав своим спутникам притронуться к угощению.

Как только трапеза кончилась, Илвала, полагая, что хитрость его удалась, с насмешливой улыбкой на устах воззвал к брату Ватапи, чтобы вернуть его в прежнее тело. Но тут из желудка Агастьи раздался такой звук, словно грянул гром с неба; и мудрец рассмеялся.

Тщетны были призывы Илвалы к брату; Ватапи растворился в желудке у сына Варуны, и ничего от него не осталось. Так отомстил Агастья Илвале за надругательство над жрецами.

После трапезы Агастья рассказал Илвале, зачем он пришел к нему вместе с тремя государями. Тогда коварный Илвала сказал: "Отгадай загадку, которую я тебе загадаю, и ты получишь все, о чем просишь. Скажи, праведный Агастья, что именно задумал я дать тебе?" Агастья тотчас ему ответил: "Ты хочешь подарить по десяти коров каждому из моих спутников, а мне ты хочешь дать их вдвое больше и в придачу золотую колесницу, запряженную быстрыми, как мысль, конями. Пойди и проверь, правда ли, что эта колесница из золота; ведь ты сам этого еще не знаешь".

Илвала приказал своим советникам пойти и проверить слова Агастьи. Те пошли и, возвратясь, доложили, что колесница и вправду из чистого золота. Опечалился тогда Илвала, думая о том, что, желая надругаться над Агастьей, понапрасну погубил любимого брата, а теперь еще должен подарить неугодному гостю драгоценную колесницу. Но он ничего не мог поделать, и пришлось ему отдать мудрецу и его спутникам предсказанные дары.

На золотой колеснице, полной золотых монет и драгоценных украшений, Агастья и сопровождавшие его государи покинули стольный город асуров Манимати. Цари вернулись в свои государства, а сын Варуны направился в обитель, где ждала его Лопамудра.