Дальнейшее развитие получают крупные долотовидные орудия и топоры. Форма их совершенствуется, улучшается шлифовка, ставшая сплошной, появляются очень крупные долота и тесла правильной огранки, как, например, на II Старо-Мазиковской стоянке [154] , а также распространяются орудия треугольные и трапециевидные в сечении с тщательной шлифовкой [155] и симметричные топоры правильной формы [156] .

Бытуют все скребки предыдущих форм, но особенно обильными становятся концевые экземпляры, все чаще принимающие правильную треугольную форму [157] . Часто встречаются крупные скребла на кремневых плитках. Продолжают бытовать ложкари — скребковидные ножи, но среди них более распространенными становятся орудия с прямым приостренным лезвием, а также скобели на отщепах, появляются специально оформленные скобели с широкими лезвиями [158] .

Особенно широкое развитие получают ножи, изготовленные преимущественно на кремневых плитках [159] . Формы их становятся разнообразными, отделка более тщательной [160] . Появляются ножи с выделанной рукояткой и ножи правильной клинковидной формы [161] .

Более разнообразными становятся наконечники стрел, среди которых, наряду с прежними листовидными и однотипными формами, распространяются и черешковые [162] ; а на камских памятниках появляются асимметричные наконечники [163] . Среди наконечников копий и дротиков вместе с сохранением архаичных листовидных форм следует отметить употребление подромбических типов. Из крупных орудий в завершающем этапе неолита распространяются хорошо отполированные молоты из плотного песчаника с выраженным желобчатым перехватом и песты подцилиндрической формы [164] , а на Хуторской [165] и I Щербетьской островной стоянках известны крупные мотыгообразные камни.

Из единичных предметов следует отметить ножи или наконечники с «пуговковидным» выступом-рукояткой, обнаруженные на II Старо-Мазиковской [166] и Хуторской [167] стоянках, и оригинальной формы кремневый рыболовный крючок из III Старо-Мазиковской стоянки [168] .

Дата неолитических памятников завершающего этапа уже была высказана в публикациях. Так, III Старо-Мазиковская стоянка была датирована второй половиной III тысячелетия до н. э. [169] Время Хуторской стоянки было определено в рамках последней четверти III тысячелетия до н. э. [170] , а Кряжской стоянки — концом III тысячелетия до н. э. [171] Есть основание полагать, что указанные даты являются несколько омоложенными, ибо, как мы увидим ниже, концом III тысячелетия до н. э. уже датируются ранние волосовские памятники. Поэтому общей датой всего завершающего этапа, а с ним и конца каменного века в Волго-Камье следует считать третью четверть III тысячелетия до н. э. Практически за этим периодом с появлением в крае первых металлических орудий уже начинается переход к эпохе раннего металла.

Как отмечалось выше, кроме основных памятников позднего неолита, только в пределах Среднего Поволжья и Нижнего Прикамья известно несколько десятков стоянок и отдельных местонахождений, рассмотрение которых поможет очертить территорию распространения волго-камских племен в период позднего неолита, наметить локальные варианты его культуры, а также выяснить некоторые вопросы взаимоотношений волго-камских племен с их соседями.

По-видимому, в начале III тысячелетия до н. э. на Волге, выше устья Камы территория распространения волго-камских племен резко сокращается (рис. 9) за счет начавшейся экспансии на восток балахнинских племен с гребенчато-ямочной керамикой (рис. 24). На Волге до устья Илети на левом и до устья Свияги на правом берегах в это время уже нет памятников волго-камского типа, их места занимают стоянки с гребенчато-ямочной керамикой, как, например, одна из ранних в этой серии стоянок — I Русско-Луговская, расположенная в устье р. Илети (рис. 24). Предшествовавшее волго-камское население вынуждено было отойти на восток — на Каму и Вятку, а также на север и северо-восток — в бассейны рек Кокшаги и Илети, в Волго-Вятское междуречье. Только этими причинами можно объяснить появление в глухих лесах верхнего течения р. Илети группы памятников у с. Старое Мазиково, состоящей из четырех стоянок и одного местонахождения [172] . Судя по наличию в керамике этих стоянок некоторых архаичных черт (сосуды с приостренным краем венчика, орнамент из полей заштрихованных прямоугольников и треугольников и т. п.), не исключено, что они возникли еще в первом этапе позднего неолитического периода. К этой же группе северных памятников следует причислить Широкундышскую стоянку на р. Б. Кундыш и Оришутьскую стоянку в верховьях р. Илети.

В бассейнах рек Свияги и Казанки, а также в прилегающем прибрежье казанского течения Волги вплоть до конца эпохи неолита продолжало обитать население волго-камской культуры (рис 9).

Чрезвычайно интересным памятником в этом районе представляется местонахождение на городище Казанка 2 в окрестностях г. Казани, обнаруженное в 1964 г. Здесь, на мысу высотой почти в 25 м, собраны фрагменты поздненеолитической керамики со среднезубчатым орнаментом волго-камского типа, кремневые орудия и отщепы. Не исключено, что перед нами остатки одного из наиболее ранних поселений, расположенных на естественно укрепленном мысу. Такое положение памятника, очевидно, следует объяснить, прежде всего, тем, что в позднем неолите волго-камское население вытесняется вплоть до устья р. Казанки балахнинским населением; в этих условиях, возможно, некоторые из волго-камских групп, стремясь сохранить свою территорию, занимали естественно укрепленные мысы рек, тогда как в более низких местах располагались балахнинские родовые группы.

Между Казанкой и Камой по левому берегу р. Волги в последние годы обнаружено еще несколько стоянок с характерной поздненеолитической керамикой (рис. 9). Это V и VI Матюшинские, VI Березовогривская стоянки и I Тетеевское местонахождение, относящиеся, судя по керамике, к первому этапу поздненеолитического периода, I Матюшинское местонахождение и III Матюшинская стоянка, датируемые временем второго этапа. На поверхности VI Березовогривской стоянки прослежены земляночные впадины, что повышает интерес к этому памятнику.

В 1964–1967 гг. значительная группа поздненеолитических памятников волго-камской культуры была обнаружена в приустьевой части р. Камы (рис. 9). Здесь, кроме отмеченной выше I Лебединской стоянки, известны в настоящее время еще более 30 памятников — II Марьяновская; V Первомайская; VIII, IX, X Лебединские; VIII, XXII Кузькинские; III Березовогривско-Алексеевская и V, VIII Саканские островные стоянки, которые содержали керамику начала позднего периода волго-камского неолита; стоянки II, IV, V Ново-Мордовские; II Кураловская; III Малиновская; V Нижне-Марьяновская; I, XII Бозяковские; IV Березовогривская; IV Первомайская; I Чувашская культура; I Курман-Касинская; VI, XII, XX Кузькинские и I Мурзихинская стоянки — гребенчатую керамику позднейшего облика.