Питерс в своих показаниях заявил, что был переведен в мюнхенскую тюрьму, откуда его выпустили на свободу. Он также отрицал, что он или его жена когда-либо состояли в Коммунистической партии.

С. 146 «укрепил растущую годами убежденность»

Протестуя против отказа в выдаче паспорта, Ханна Питерс наотрез отрицала членство в Коммунистической партии. Она заявила, что состояла в антифашистском комитете беженцев.

С. 146 «Ханна также настаивала»

В сентябре 1943 года Оппенгеймер сказал полковнику Лансдейлу и генералу Гровсу, что, по его мнению, Ханна Питерс была членом КП.

С. 152 «быстро стал «добрым другом»

На допросе ФБР в 1950 году Оппенгеймер отказался обсуждать деятельность Аддиса, потому что «он мертв и не способен защититься от обвинений в близости к Коммунистической партии». Вдова Аддиса еще раньше сообщила Лайнусу Полингу о своем нежелании, чтобы политические взгляды ее покойного мужа обсуждались в памятном эссе для Национальной академии наук, потому что она и двое детей были «не уверены в своей безопасности».

С. 170 «Мы с ним создали группу»

Через много лет после развода с мужем Барбара Шевалье в своих неопубликованных мемуарах заметила, что Опье и Хокон «вступили в секретную ячейку Коммунистической партии. В нее входили всего от шести до восьми человек — какой-то врач и (вроде бы) богатый бизнесмен». Барбара утверждала, что сознательно не хотела запоминать имена членов ячейки.

С. 170 «ФБР почти целый год»

Шнайдерман родился в России в 1905 году и приехал в США трехлетним ребенком. В 1939 году прокуратура попыталась лишить его американского гражданства и депортировать. Во время встречи с Оппенгеймером дело Шнайдермана еще находилось на кассации. В 1943 году Верховный суд отменил решение прокуратуры.

С. 171 «Другой документ ФБР»

Имеется в виду доклад ФБР от 18 июня 1954 года с приложением «Извлечения из 97–1 (С-14)». Приложение не имеет даты, но, судя по контексту извлечений, появилось после августа 1941 года, когда Оппенгеймер купил дом в Игл-Хилл, Беркли. Оппенгеймер познакомился с Хелен Пелл во время совместной деятельности в Комитете помощи демократической Испании. (Пелл также дружила со Стивом Нельсоном.) Доктор Аддис был другом Джин Тэтлок и посредником, передававшим Компартии пожертвования Оппенгеймера на испанскую республику. Александр Каун был профессором в Беркли, он одно время сдавал Оппенгеймеру свой дом. В 1943 году Оппенгеймер сообщил подполковнику Лансдейлу, что Каун являлся членом Американо-советского совета, но не знает, состоял ли Каун в Коммунистической партии. Джордж Андерсон был идентифицирован как «официальный адвокат Коммунистической партии» в Сан-Франциско. Обри Гроссман и Ричард Гладштейн работали адвокатами у профсоюзного руководителя Гарри Бриджеса.

С. 177 «Опье проявил себя»

В повести Шевалье 1959 года «Человек, который хотел бы стать Богом» Оппенгеймер защищает пакт Молотова — Риббентропа следующим образом: «Даже в самой дрянной ситуации, — сказал он низким голосом, — существует правильный ход и множество неправильных. После нарушения западными державами обещаний о гарантиях безопасности Чехословакии Россия оказалась в угрожающем положении. Так что этот ход самый правильный. Он срывает план объединенного нападения на Советский Союз Германии и коалиции западных государств — Франции и Англии — с поддержкой американцев. <…> Пакт не союз с Германией. Он предотвращает сговор Германии с одним из государств Запада. <…> Это будет дьявольски трудно объяснить».

С. 178 «Роберт не состоял в Лиге американских писателей»

В 1941 году только что созданная комиссия по расследованию антиамериканской деятельности под председательством сенатора от штата Калифорния Джека Б. Тенни провела разбирательство, является ли Лига американских писателей прикрытием для коммунистов.

С. 182 «Мы натерпелись страху»

Во время Второй мировой войны Вайсберг был отправлен в лагерь смерти на территории Польши. В дороге ему удалось спрыгнуть с грузовика и скрыться в лесу, после чего он присоединился к польскому подполью.

С. 183 «Опье пришел ко мне»

В качестве партийного псевдонима Эдит выбрала Мэри Уолстонкрафт, имя матери писательницы Мэри Шелли. По ее свидетельству, ни один владелец партийного билета не действовал под своим настоящим именем — «это было слишком опасно». С 1936 по 1938 год Арнстейн была секретарем тайной ячейки КП в Беркли и собирала членские взносы, но в 1938 году после окончания факультета права оставила свою должность в партии. Партийная секция работников умственного труда в Беркли, по ее словам, состояла из нескольких ячеек примерно по восемь человек каждая. Позже она сказала, что Оппенгеймер не был членом ее секретной ячейки — по крайней мере, в период до конца 1938 года. Эдит Арнстейн Дженкинс запомнила, что Оппенгеймер однажды передал ей небольшую сумму в помощь Коммунистическому союзу молодежи.

С. 187 «быть коммунистом»

Джон Эрл Хейнс позже писал: «Разумеется, любой партийный чиновник считал бы Оппенгеймера чрезвычайно ценным союзником. Более того, Роберт не нуждался в организационной или какой-либо другой помощи партии. Он имел высокую ценность для партии, а вот партия, помимо веры в ее задачи и цели, а также личных связей с другими участниками движения, не имела для него никакой ценности. Ни один опытный партийный вождь не стал бы требовать от такого человека, как Оппенгеймер, “дисциплины” и действовал бы вместо приказов убеждением, уговорами, лестью, вежливыми просьбами и, если на то пошло, мольбами».