В воспоминаниях всплыла метка на руке королевы Элис после обряда… Метка, которая должна появиться после обряда, от которой чувствовалась любовь. От своей метки помолвки я не чувствовала ничего, но по всей видимости остальные ощущали, я видела это по взглядам стражников, да и Итана с Ля… Интересно что они почувствуют теперь?

– Эйде-ен… – неуверенно протянула я.

– Да, родная. – издеваясь ответил, теперь уже муж. – Есть вопросы?

– Да, буквально парочка… Это пропадёт?

– Нет, родная.

– А остальные увидят?

– Да, родная.

Ну конечно, как же иначе то…

– И как смотрится? – с истерическими смешками, которые сдерживать не получалось, спросила я.

– Как будто ты безумно влюблена в меня. – с такими же смешками ответил Эйден.

– Ммм… Ну тогда ты тоже безумно влюблён в меня!

– Разумеется.

Сдерживать смех мы больше не могли. Смеялись как дети. А как же иначе. Небольшая метка, которая должна была появиться на запястье, пальце или даже локте, конечно же не появилась. Зато появились струящиеся тонкие серебряные извивающиеся линии, словно нити, по всей руке. Я даже представить не могла на сколько сильная энергия от них исходит. От маленького кружочка на пальце Ля я чувствовала силу, а что остальные будут чувствовать увидев это?

– Эйден! – сквозь смех вопила я. – У меня на руке серебряные линии!

– У меня тоже, если ты не заметила. – так же, сквозь смех, сообщил очевидное напарник, демонстрируя свою руку.

– Да почему у нас всё не как у людей? На всю руку! Даже на мизинце есть!

Эйден, продолжая смеяться, обошёл меня и слегка отодвинул лямку платья:

– Поздравляю, родная. Немного и на спину заходит.

– Ну конечно, как же иначе? Это вообще нормально?

Эйден остановить смех не мог, а в уголке глаза даже проступила слеза.

– А когда мы были нормальными?

– Тоже верно. Ну что муж? Пошли хвастаться?

– Пошли, жена.

Наш смех становился всё громче и эхом проносился над озером. Такой счастливой я не была никогда. Это был лучший момент всей моей жизни. Искренний, радостный!

– Эйден Кристиан Стоулл Трей. – произнесла я.

– Ксандрия Стоулл Трей. – ответил напарник и построил портал. – Мы зайдём туда на несколько минут, а потом…

– Я знаю! – перебила я Эйдена, изрядно покраснев. – Можешь мне не рассказывать, я твои эмоции чувствую, о чём думаешь догадываюсь.

– Догадливая ты моя. – поцеловав меня в кончик носа, смеясь, ответил Эйден и потянул за руку в портал.

Вышли мы перед дверьми в бальный зал. Вокруг никого. Только я с рукой, покрытой серебряными струящимися нитями и Эйден, с одним, небрежно закатанным мною, рукавом с точно таким же узором переплетающихся по всей руке линий. Лишь с той разницей, что помимо линий на руке так же имелись шрамы.

Говорить я ничего не стала. Муж молчал. Улыбались как дети.

Эйден толкнул двери, взял меня за руку, и мы вошли в бальный зал.

На небольшом возвышении стояли Итан с Ля, в окружении наших стражников, двух королев, отца Итана, пьянствующей троицы и директора Стоулла с Френсис, а возле ног парочки вился Чернь.

Сделав первые шаги в бальный зал, всё пространство погрузилось в гробовое молчание, кажется даже музыканты начали играть тише. Взоры были устремлены в одном направлении – на нас. Мы, продолжая улыбаться, шли к нашим друзьям. Мне не терпелось увидеть метку Ля, я была точно уверена, что обряд у них прошёл замечательно.

Молчание прервал громкий смех Ля:

– С тебя два золотых!

Итан удивлённо посмотрел на сирену, после на нас, идущих к ним и начал так же смеяться, ответив жене:

– Ты сказала, что у них руки гореть будут до конца дней! Не считается!

– А ты сказал что метка на лбу появится! – не отставала Ля. – Я хотя бы про руки угадала.

– Вы на нас спорили? – смеясь спросила я, как мне казалось тихо, но в этом гробовом молчании, слова прозвучали достаточно громко.

– Конечно спорили! – крикнула Ля и сорвалась с места, чтобы подбежав ко мне, кинуться на шею, прижимая к себе в удушающих объятиях.

Итан бежал за сиреной и уже обнимал Эйдена.

– У тебя вся рука в метках! – смеясь сообщила подруга то, что я и сама знала, не выпуская меня из объятий.

– Они и на спину заходят! А у тебя?

Сирена, довольная собою отстранилась от меня, и радостно протянула руку.

На тонких изящных пальчиках, у каждого ногтя, снизу имелись чёрные крохотные кружочки, запястье украшали несколько тёмно-зелёных полос и ближе к сгибу локтя небольшой красный овал.

– Ля Фейд. – саркастично выдала я.