– Сколько мне тут ещё находиться? – прямо спросил я.

Антон улыбнулся и ответил, – совсем немного, совсем немного.

Когда он ушёл, я, чтобы расслабиться, включил проектор. Посмотрел немного новости, ничего особенного в мире не происходило, попереключал каналы, но ничего достойного внимания не нашёл. Постепенно мои мысли стали возвращаться к разговору с Антоном. Я выключил проектор и начал размышлять.

– Глаза Младенца – знак Мировой гармонии. Не знак, а удар в сердце или колючая проволока, обмотавшая оголённые нервы души. Антон не способен понять, что такое для меня взгляд Младенца. Никто не способен. Глубокое предназначение. У меня осталось одно предназначение – умереть, чтобы не стать марионеткой Антона. Не знаю, может и смерть не способна освободить меня от взгляда Младенца. Сравнительно недалеко от меня сейчас в саду гуляют Лили и Поль, как мне хочется их увидеть. Очень далеко на Марсе борется Том, но сейчас нам лучше не видеться, а я сижу здесь, как в тюрьме. Я могу вырваться отсюда, и никто меня не удержит, ни Антон, ни его люди, ни микрочип в голове, но меня удерживают глаза Младенца. Они смотрят на меня и заставляют смотреть меня на них. Не заставляют стать марионеткой, не заставляют умереть, а просто заставляют смотреть на них. И я ничего не могу поделать. Да, это мой тяжёлый камень, и его надо нести. Но мне уже не так больно смотреть в глаза Младенца, как раньше, в них стало больше милосердия и сострадания.

Я немного успокоился, и мои мысли постепенно переключились на Антона. Что же он за человек? Разумный человек. Это бесспорно. Высокий интеллект, глубокие чувства, далёкое предвидение, чистая душа – всё есть. Но гармонии нет. Он ставит перед собой высокие цели, и у него, наверное, есть светлая мечта. Но он игрок, пусть и очень разумный игрок. А жизнь – не шахматы, а он её превратил в шахматы. Раньше он меньше играл, но постепенно игра овладела им. Иногда он выходит из игры, но не надолго. Игра притягивает, и он не может устоять. Он чувствует, что я не играю в жизни. Какая игра под взглядом Младенца. И это ему нравится во мне. Со мной интересно, я не веду свою игру, но и не подстраиваюсь под чужую. Я просто живу, странно живу под взглядом Младенца, не вписываясь в его стандартные умозаключения о людях. Он не хочет моей смерти, пока не хочет, но и отпускать тоже не хочет, пока не хочет. Я тоже не хочу умирать, пока не хочу, но и возвращаться к прежней жизни не хочу, пока не хочу. И это даже не чисто мой выбор, это мой выбор под взглядом Младенца.

Я на перепутье, и куда сделать шаг не знаю. Как в сказке, прямо пойти – цепи найти, влево пойти – смерть найти, вправо пойти – ничего не найти.

Антон пришёл ко мне утром и пригласил на завтрак. Я немного поел, аппетита не было, и выжидающе смотрел на Антона. Он тоже не тянул с приёмом пищи. Закончив завтрак, Антон с улыбкой посмотрел на меня, вытащил из кармана портативный компьютер и протянул мне. Я отрицательно помахал рукой, но Антон настойчиво протягивал его, – возьми, Лексис, в нём чип-память моей библиотеки. Некоторые файлы ты нигде уже не найдёшь. Я собирал материалы тридцать лет. Не теряй свободного времени. Настанет момент в жизни, когда ты скажешь мне спасибо. Я в этом уверен. Возьми. Это подарок от всей души.

Я не смог отказать, Антон не играл, и действительно дарил от души. Я взял компьютер и рассмотрел его. Модель была довольно дорогой, с высокими техническими параметрами. Качественное проецирование и удобная работа с голографическим изображением гарантировалась.

– Спасибо, Антон, но там есть, наверное, и личные материалы?

– Есть заметки и небольшое творчество, но это открыто для всех. Секреты по работе я не храню в личной библиотеке.

Я не стал включать компьютер и положил его на столик.

– А теперь, Лексис, пора собираться в дорогу. После обеда вылетаем, – с энтузиазмом сказал Антон.

– На Европу?

– Нет, на Марс.

Я подозрительно посмотрел на Антона.

– Я поверил твоим словам, что осмия на Европе уже нет. Будем искать на Марсе, – уточнил он.

Я продолжал подозрительно смотреть, понимая, что Антон так не работает. Он верит только непреложным доказательствам, а не пустым словам. Тогда он вытащил из кармана несколько фото и положил передо мной. – Узнаёшь свой тайник. Он пуст.

Я внимательно посмотрел фото, на которых были изображены выработки во льду. Они были похожи на место укрытия осмия.

– Как ты так быстро их получил? У ВОБР есть агент на Европе?

– Сотрудники ВОБР есть везде.

Что-то тут не так, подумал я. Слишком всё быстро и гладко, а вслух сказал. – Что-то ты не договариваешь. Впрочем, это неважно, я не полечу.

– Давай откровенно, Лексис, ты боишься предать своего друга, – прямо сказал Антон. – Ты догадываешься, на чьей он стороне. Но, во-первых, он не так глуп, чтобы радостно броситься в твои объятия. Во-вторых, он может даже не знать, что ты будешь на Марсе. Марс – большая планета. Я опасаюсь, что наша поездка ничего не решит, и через пару недель придётся тебе лететь назад на Землю. И не будет ни осмия, ни никакой информации, кто и где его использовал. Миссия провалится. Но я хочу воспользоваться всеми шансами, даже минимальными.

– Я понятия не имею, где мой друг и чем занимается. Но думаю, что он тоже не знает ничего об осмии. Мы три года назад получили деньги и забыли о нём.

Антон усмехнулся. – Тем более, чего тебе опасаться. Действительно, может, он просто ведёт нелегальный бизнес. А мне до этого нет никакого дела.

Мне надоели эти игры, и я коротко повторил. – Я не полечу.

– Полетишь. У меня есть несколько способов заставить тебя это сделать, – жёстко и громко произнёс Антон, начав ходить по комнате. – Я не хочу прибегать к этим способам, надеясь на твоё благоразумие, но видимо, придётся, раз ты не понимаешь простых вещей.

Я отрешенно сидел, никак не реагируя на его слова, и думая, что снова сущность игрока полезла из Антона. И это его основная сущность. И она доведёт его, в конце концов, до беды, и заодно с ним и меня. Хотя беда уже давно со мной.

– Первый способ – привести сюда твою жену и сказать, что если ты не сядешь в корабль вместе со мной, то через пару минут твои мозги взорвутся у неё на глазах. Как она будет тебя умолять полететь со мной, ты это даже представить не можешь. Нет, это слишком жестокий способ. Лучше второй – просто связать тебя и бросить, как мешок в грузовой отсек корабля. Легко и надёжно.