Шрифт:
Гамихарда!
Когда мы мечтаем стать птицами и взлететь в небо, это вовсе не значит, что мы бежим от человеческого бытия. Нет! Именно тогда мы еще больше любим свою человеческую жизнь, и нашей мечтой о полете мы делаем ее еще краше, еще вольней.
Люди поедом едят друг друга на земле?.. Возможно, ты и прав. Однако ты один не выдержал повседневных трудностей и отступился от нас. Прислушайся к своему сердцу: дано ли тому, что из-за сложностей человеческой жизни покинул людей и хочет забыть их, стать рыбой?
Разве у рыб нет своих трудностей?
Почему же они не выходят на сушу, когда их крутят водовороты?
Думаешь, рыбы не едят друг друга? Они пока боятся тебя, наверно, даже подплыть близко не смеют. Это потому, что сейчас ты сильнее их. Но стоит им учуять твою слабость, они так обглодают все твое тело, что одни косточки останутся белеть. Кричи им потом сколько влезет, что и ты рыба, и ты!
Советую выбраться из воды поскорее, иначе и в самом деле не миновать тебе той участи, о которой я говорил выше.
Нельзя бежать от людей. Нельзя!
Лука.Начнем с того, что я рыба, а не Гамихарда, как ты меня называешь. Да, ты прав, я не выдержал трудностей человеческой жизни и превратился в рыбу. Что в этом плохого?
Я желаю быть рыбой.
Не гожусь в рыбы? Ну так что же, хотя бы умру тем, кем мне хочется быть, — рыбой.
Я не боюсь смерти. Это вы, люди, боитесь ее. Мы нет.
Почему не боюсь?
Потому, что ни начала нет у души, ни конца.
Рыба.Рыба!
Возможно, у души нет ни начала, ни конца, но ясно одно, что душа, пока она обитает в теле человеческом, не может стать душой рыбы. Душа способна вселяться в разные тела. Тело материально, материя обладает формой, форма подвластна времени. И пока форма не разрушена временем, душа не покидает своего обиталища. Потом человеческая душа, возможно, и вселится в рыбу, но навряд ли. Допустим, и вселится. Тогда она уже не будет прежней душой, все прежнее будет забыто. А полное забвение — ведь это конец. Выходит, что душа вместе с телом завершает свое бытие. Но допустим, что душа продолжает свое существование. В таком случае она должна хранить память, а если человеческая душа хранит память, то это значит, что она по-прежнему остается человеческой душой и длит вне материи человеческую жизнь.
Как видишь, и первый и второй варианты явственно свидетельствуют о том, что ты не можешь стать рыбой.
Здесь дело не в желании, в сути. Всем трудно, не тебе одному. Бывает, что очень даже трудно приходится человеку. Но если каждый из нас, подобно тебе, усядется в воды Арагви и будет твердить, что он рыба, страшно подумать, что из этого может получиться. Мы и в воде перегрыземся друг с другом, и хотелось бы знать, куда бы ты тогда убежал. Давай возвращайся. Слышишь, как плачут твои дети?
Лука.Душа вольна выбирать то, что ей угодно. Этого отрицать нельзя. Так знайте, душа моя не желает быть вместе с людьми и потому я имею право быть рыбой. Ты допускаешь, что душа может забыть все прежнее.
Так вот, я тоже забуду людей. И все тут.
Рыба.Ты не сможешь забыть людей. Душа твоя навечно сохранит минуты и радостей человеческих, и горестей. Душа твоя сохранит и сладостную печаль одиночества. Душа твоя не забудет добро и благо рук человеческих. Душа твоя не забудет землю, по которой ты ступал. В душе твоей всегда будет жить страх. Страх небытия. И кто его знает, сколько всего не дано забыть душе твоей.
Быть может, голод заставит тебя вернуться к людям. И этого долго не забудет душа твоя. Твои дети шлют тебе привет. Ждем.
Лука.Что мне радости и горести людские? Одиночество свойственно и нам, рыбам.
Бог так же живет в нас, как и в людях. Мы, рыбы, тоже умеем любить друг друга. Воду мы любим сильнее, чем вы землю, которую никак не можете поделить между собой.
Страх небытия? А в ком не сидит этот страх?
Как бы я ни был голоден, я не вернусь к людям.
Дети? Какие дети, не помню…
Я решил здесь заиметь детей. Что еще моего осталось с вами? Ничего. Уступаю вам землю и плоды земные, оставьте меня в покое. Не мешайте мне предаваться забвению.
Рыба.На третий день вся деревня снова собралась на берегу Арагви. Кто советовал принять срочные меры, кто — подождать.
— Даю два дня сроку, если не одумаешься, буду вынужден объявить тебе выговор и исключить из колхоза, людей у меня от работы отрываешь! — крикнул ему председатель.
А тому хоть бы что, будто и впрямь оглох.
Снова появился милиционер, пригрозил составлением акта. В ответ тот нырнул с головой под воду. И так несколько раз.
В ту ночь щедрая луна ярко освещала землю, и люди увидели, как маленькая босоногая девочка, стоя у самой кромки воды, упрашивала отца:
— Папа, выходи, папочка! Ты только выйди, и я никогда больше не буду шалить. Я прошу тебя, папочка, не надо, не будь рыбой, иди к нам.
И когда тот не внял детской мольбе, девочка с плачем вернулась в деревню.
Именно тогда и возмутились мои односельчане. Собравшись, они позвали меня и велели написать ему следующее: если он и дальше собирается сидеть в воде, мы будем вынуждены отлучить его по старинному нашему обычаю.
— Не надо, богом вас заклинаю, — взмолилась его жена, — не губите, подождите, может, одумается, несчастный.
— Подождем денечек, а там, коли не желает жить с нами, быть ему отверженным, — изрек старый дьякон и взглянул на меня: — Отпиши ему наутро, что, если он до полудня не покинет воду, соберу народ и, так тому и быть, — отлучим. Ни земля, ни небо не слыхали, чтобы человек отказывался быть человеком, это попрание воли господней. Кто дал ему право смеяться над людьми, народ отступничеством волновать? Если мы ничто для него, зачем же над богом смеяться? Будь на то воля божья, он бы сам создал его рыбой, рыбу легче создать, чем человека. Зачем ты, о боже, вдохнул свой чистый дух в неблагодарное это существо?..
Долго еще старый Мцара обрушивал свой гнев на голову отступника. Народ стоял и слушал.
Утром я написал порученное мне письмо:
Рыба!
Ты своим поступком нанес оскорбление народу. Своим нежеланием быть человеком ты вселяешь неверие в людей. Твое поведение психологически воздействует на общественность. Все мысли людей невольно поглощены тобой. Им нелегко взять да и забыть тебя вот так, одним махом, не думать больше о тебе. Будь ты сумасшедший, другое дело, но ты же в полном рассудке.
Как просила тебя вчера ночью маленькая твоя дочка не покидать их! Вся деревня изошла жалостью к ребенку, а ты хоть бы слово дочке сказал.
Народ возмущен и просит передать тебе следующее: если ты до полудня не вернешься к людям, они сами отлучат тебя от деревни. Их тоже можно понять: раз ты не хочешь жить среди людей, то и людям нет до тебя дела, есть же у них самолюбие в конце концов. Неужели ты даже этого не боишься? Если они отвергнут тебя, куда же ты тогда пойдешь? Ведь с холодами ты вынужден будешь выйти из воды, не замерзать же тебе вместе с рекой.
Решай… У тебя есть еще время до полудня.
Лука.