– София Сергеевна! – раздался знакомый голос, от которого по моему телу вновь пробежалась волна возбуждения.

Черт, а я так надеялась, что переживу этот день без его присутствия! Ведь специально зарылась в документации, чтобы только не выходить из кабинета. Ну вот почему ему на месте-то не сиделось? Вдох-выдох, сосчитала до десяти… и подняла на него вопросительный взгляд.

– Время обеденное. – он постучал указательным пальцем по циферблату своих дорогущих хронометров, – не составишь мне компанию?

– Нет! – поспешно выпалила я. – Я не голодна, – добавила подчеркнуто вежливо и с улыбкой на устах.

Но предательское урчание в животе выдало меня.

– У меня много дел, – добавила я, глядя на его вздернутую в немом вопросе бровь и ехидную улыбочку на довольном лице.

Стереть бы ее чем-нибудь стопроцентно действенным! Я отвернулась к монитору, лишь бы не поддаться желанию использовать для этого поцелуй.

– Ну, как знаешь… – пожал он плечами и покинул кабинет, оставив за собой шлейф дурманящего парфюма.

Сбив мой рабочий настрой, внеся сумятицу в мои четко выстроенные намерения забыть его, вычеркнуть из своих мыслей и желаний, он просто ушел. Попытка вернуться к работе с треском провалилась, да и голод давал о себе знать легкой болью в пустом желудке.

Подхватив сумочку, я накинула жакет и, выйдя из кабинета, решила сходить в кафе, располагавшееся в соседнем здании. Предупредив сотрудницу на рецепции о получасовом перерыве на обед, уверенной походкой направилась к лифту.

Но не успели стальные дверцы сомкнуться за моей спиной, как в щель между ними вклинился дорогой лакированный ботинок, и знакомый баритон попросил придержать лифт. Я в растерянности хлопнула по кнопке удержания дверей в открытом положении, и мужчина вошел в кабину. Створки с металлическим шелестом закрылись, отрезав нас от суеты офиса.

Я взирала на вошедшего, а он, улыбаясь, прошелся взглядом по моей фигуре, задержавшись на кромке подола моей консервативной юбки, затем смело пропутешествовал в обратном направлении и встретился с моим взглядом.

– Проголодалась? – спросил он, а я лишь кивнула. – В кафе напротив отличный выбор блюд, и атмосфера располагающая, – наклонившись к моему уху почти интимно прошептал он. – Прогуляемся?

Колокольчик звякнул, оповестив нас о прибытии на нужный этаж. Мужская рука на моей талии аккуратно направила меня на выход. А я несмелыми шагали, все еще не придя в себя от охватившего меня удивления, последовала, ведомая им, в жаркий полдень уличной суеты.

Мы вышли на улицу, и игривый весенний ветерок беззастенчиво бросил в лицо горсть золотистых солнечных лучей, овеял меня теплом и шаловливо прошелся по идеально уложенным локонам. Зажмурившись с непривычки, я качнулась назад и врезалась в каменную грудь. Рука сильнее сжалась на моей талии, и дыхание на миг остановилось.

– Тебя от голода уже штормит. – Забота, звучавшая в его голосе, накрыла меня теплой волной отрады. – Ты себя не бережешь.

– Все нормально, – попыталась оправдаться я, – это просто солнце ослепило.

Павел безмолвно кивнул и лишь сильнее прижал меня к своему мощному телу, абсолютно не стесняясь того, как двусмысленно это выглядело со стороны. А мы, между прочим, в двух шагах от здания, в панорамные окна которого нас видно, как на ладони. И даже то, что фирма занимает верхние этажи, не спасет меня от пересудов и шепотков за спиной.

Зародившаяся в мозгу мысль об установлении дистанции между нами тут же была разбита вдребезги принятым мною накануне решением: дать шанс себе шанс забыть Давида.

Я вскинула голову, расправила плечи, чуть крепче прижалась к мужчине и, достав из арсенала женских штучек давно пылившуюся без дела обольстительную улыбку, смело нацепила ее и одарила ею рыцаря. На Давида она не действовала, поэтому и была забыта, а на Павла произвела впечатление и дала сигнал к более решительным действиям. Встрепенувшись, словно павлин, распушивший хвост в период брачных игр, он галантно открыл и придержал дверь, впуская меня в помещение уютного кафе.

– Что будешь заказывать? – уточнил у меня Павел, листая меню.

– Я люблю у них запечённые овощи и теплый салат из куриной печени. – У меня не было необходимости заглядывать в перечень предлагаемых блюд, его я знала и, выбрав однажды для себя любимые блюда, всегда заказывала только их. Поэтому папка-меню так и осталась лежать нетронутой на краю стола.

Павел сделал заказ за нас двоих и, дождавшись, когда официант оставит нас вдвоем, завел непринужденный разговор – о природе, о погоде… И я влилась в него, без пафоса, ужимок и завуалированных намеком – мы просто общались, как старые приятели, что были дружны все десять лет школьной жизни, а после разъехались по разным городам.