– О, это на тебя похоже, Искен, – чем дольше я смотрела в лицо аспиранту, тем более потерянной себя чувствовала и тем меньше желала продолжать беседу. – Но возникает вопрос: с чего бы человеку, не ценящему дружбу, беспокоиться обо мне?

– Я никогда не говорил, что считаю тебя своим другом, – без промедления ответил Искен, и я испытала уже привычную досаду.

– Ты считаешь меня шпионкой, Искен, – раздраженно ответила я. – Лазутчицей, исполняющей неведомо чью волю. Сегодня ты сам в этом признался.

– Я понял, что ошибся, – ответил Искен, опять же, ни на секунду не задумавшись, и я поняла, что он хорошо спланировал этот разговор. – Однако, если ты и впрямь ничего не понимаешь в происходящем, я просто обязан помочь тебе разобраться, хотя бы в той части истории, которая касается магистра Аршамбо. Поэтому вот мой тебе совет: завтра, когда ученый мессир заговорит о том, что мне нужно возвращаться в Козероги, магистр Леопольд должен вызваться ехать со мной. Мы отправимся к развалинам храма и я покажу и расскажу тебе много интересного. Согласись, это намного лучше того, чтобы лить слезы по ночам, да переписывать скучные лекции.

– Мне не нужны чужие неприятности, – ответила я не совсем уверенно.

– Неведение – плохой способ держать дистанцию между собой и чужими бедами, – мягко произнес Искен, и в этих словах мне почудился намек на мое прошлое. В самом деле, я когда-то очень ошиблась, решив, что беды обойдут меня стороной, если я усмирю свое любопытство и буду жить лишь сегодняшним днем.

– Согласна, – ответила я, после недолгих сомнений. – Но стоит мне только заподозрить, что ты морочишь мне голову...

– Разве что самую малость, – заверил меня Искен с очаровательной двусмысленной улыбкой, – и то, лишь в случаях, когда это не будет мешать делу.

– Остается только одна проблема, – вздохнула я, сделав вид, что не расслышала фривольных интонаций в голосе собеседника. – Нужно уговорить магистра Леопольда отправиться к руинам храма во имя науки. А это, уж поверь, нелегкая задача.

Полдень следующего дня застал нас в пути. Мы уже давно оставили за спиной пригород Изгарда, погода оказалась к нам довольно милостива, и изредка начинавшийся дождь был мелок и непродолжителен. Но этого, разумеется, было слишком мало для того, чтобы магистр Леопольд перестал брюзжать.

– Что за дурацкая идея! – непрерывно повторял он. – Зачем я только согласился на ваши уговоры?! Как можно добровольно променять домашний уют на развалины, затерявшиеся в лесу, да еще и рядом с хаотическим порталом?

– Мессир, – с терпеливой улыбкой отвечал ему Искен, еще не осознавший в полной мере, с кем имеет дело, – влияние хаотических порталов на самочувствие чародеев сильно преувеличивают. Неприятные ощущения ослабевают на второй-третий день, и разве что в полнолуние сильные колебания способны вызвать мигрень или тошноту...

– Молодой человек, – магистр Леопольд напускал на себя оскорбленно-презрительный вид, каждый раз, когда Искен к нему обращался. – Я прожил рядом с хаотическим порталом последние несколько лет и у меня не вызывает никакого сомнения, что он дурно влияет на здоровье! Недомогания у меня случались едва ли не каждый день!..

– То было похмелье, – пробурчала я, но, понимая, что подвергать сомнению слова магистра нет смысла, зашла с другой стороны. – Вы прекрасно знаете, мессир, что дом магистра Аршамбо нельзя было назвать хоть сколько-нибудь уютным до той поры, пока... пока Мелихаро не взялся за слуг. Теперь, когда их перестали шпынять, все вернется на круги своя и вы не дождетесь ни омлета с зеленью, ни начищенных сапог... А здесь, в Козерогах, крестьяне охотно продадут нам и свежего хлеба, и молока, так что мы хотя бы не будем глодать засохшие гренки день ото дня!

– Крестьяне... – раздраженно повторил Леопольд. – Наверняка бездельники и пьяницы! Производится ли в Козерогах самогон? – словно невзначай осведомился он тоном, который не мог обмануть меня, но Искен, конечно же, дал неправильный ответ.

– Мессир Леопольд, – сказал он, – вы совершенно напрасно опасаетесь. Жители Козерогов – потомки самых верных прихожан разрушенного храма! Они уже многие поколения ведут весьма добропорядочную жизнь и не употребляют никаких хмельных напитков!

– Что?! – вскричал Леопольд страшным голосом и натянул поводья так, что задние ноги его смирного мула подкосились. – Все! Это последняя капля! Я возвращаюсь в Изгард!