Танцуя на цыпочках, я едва не свалился в горящую лужу, но извернулся и прыгнул вперёд. Кувыркнувшись, я свалился в кровавые сопли тролля.

Поскальзываясь, я опёрся на локти и колени в попытках встать. И тут же меня вжали в пол, прижали щекой в слизь – сверху рухнула львица, сама прижимаясь ко мне.

На миг мелькнула кикимора, прыгнувшая на нас, но её снесло густой шрапнелью, словно пулемётной очередью.

С криками кикимора шлёпнулась о бок тролля, потом плюхнулась рядом. Львица сразу же буксанула, царапая когтями по сопливому полу, и вгрызлась в горло недобитому мобу, а потом откинула его в горящее пятно.

Я поднял голову, таращась на спасителей. В том проёме, куда мои тиммейты тогда унеслись от погони, стояли Биби и Лекарь.

И ёж…

Только заметно подросший, покорно стоящий под ногами своей хозяйки, да ещё вывернувший иголки вперёд, будто ракетная установка.

Эти же иголки торчали в боку тролля над нами. На мой удивлённый взгляд львица только фыркнула, повела бровями: мол, не спрашивай.

– Солнце моё, взгляни вон туда! – Лекарь указал пальцем на развалины ящиков, – Ну-ка, о-гонь, где-то прячется вра-аг!

Биби махнула в ту сторону, и в следующий миг ёж опустошил половину спины, послав в том направлении залп из иголок. Снаряды вырывались с характерным «пиу-пиу», весь склад заполнили звуки обстреливаемых ящиков, а потом заорал Чернецов:

– Да вашу дивизию, нубы проклятые! Это ж Глазьева!

Лекарь и Биби вытянули лица, виновато переглянувшись. Я кое-как вскочил, уцепился за бока тролля, чтобы вылезти наверх. И успел увидеть, как в дальнем проёме мелькнула фигура Ведуна.

– Уходит, – заорал я, пытаясь перелезть через тролля, и одновременно тыкая пальцем в сторону беглеца.

– Оставь его, – крикнул модератор, – Убьёт тебя!

Чернецов был сбоку, держал на руках бездыханную Екатерину, рукой ёрзая в кошеле в поисках свитка.

Оставь… Легко сказать! Я, сжимая пальцы на доспехе тролля, несколько мгновений боролся с собой: мозги или эмоции, мозги или эмоции?!

Большой, жирный сгусток светящегося опыта над тушей немного отвлёк, помогая принять верное решение.

Я устало съехал назад. Чернецов прав: даже если погонюсь за ним, с большей вероятность помру, чем поймаю.

– Герман, – крикнул я, – Только не говори, что мы не сможем взять опыт.

Чернецов, который как раз читал свиток, поднял взгляд и недовольно бросил:

– У тебя полминуты, Гончаров. И сразу дуйте отсюда, пусть с вами Гномозека разбирается.

Он протянул руку к поясу, потом бросил мне мой скилл.

– И про это не забудь ему сказать. Иначе я решу, что ты идёшь против закона.

Полминуты – это нереально мало времени. Поэтому я, поскальзываясь от резкого рывка, первым делом побежал к Бобру, стал шлёпать по щекам.

Когда Глазьева, незаслуженно пострадавшая от залпа нашего ёжика, стала хватать воздух, мы все пятеро носились уже вовсю, собирая богатый урожай.

Куча опыта и лут, который уже не лез в кошели. Блонди ругалась на чём свет стоит, пытаясь втиснуть в свой инвентарь целый ворох украшений – какой-то гоблин явно любил моду.

Но полминуты уже истекли. Я вздрогнул, когда меня коснулась рука. Обернулся – Екатерина.

Она не улыбалась, но и не хмурилась. Взгляд светился теплотой, немного даже озорной.

– Молодец, Георгий, не растерялся, – Екатерина повела плечами, ей явно было неудобно, – Но только больше так не делай.

– Ну почему же, – Чернецов рядом неожиданно улыбнулся во все тридцать два зуба.

Было крайне непривычно видеть обычно хмурого ветерана таким счастливым.

– Эй, – Глазьева всё же свела брови, хотя сама сдерживала улыбку.

– Это, пожалуй, самое крутое заклинание, что я видел в своей скучной жизни, – модератор показал мне большой палец, а потом рыкнул, – Чего встали?

– А?

– Чтоб духу вашего тут не было, плееры! – Чернецов ткнул пальцем в сторону, – И это, Гончаров, чтоб никакой самодеятельности!

***

Плита секретного входа за нами закрылась, и мы, чертыхаясь под огромным весом всевозможного лута, побрели к светящемуся в конце коридора порталу.

Я едва держался на ногах, но бежал окрылённый. Скорей, добраться до Батона, и посмотреть в журнале, что за скилл. Подсчитать, чего мы набрали. Нутром-то я чуял, что проблемы только начинаются, но тяжёлый груз в руках перевешивал все неприятности.