Почти под самое утро изможденный усталостью организм берет свое, и я отключаюсь надолго.

Глава 12

Солнце пробивается через плотные шторы и настойчиво заставляет меня проснуться.

– Ты умер! – вскакиваю с криком на губах. Уставший разум снова терзали смутные кошмары, от которых остается во рту горькое послевкусие.

Подбегаю к дивану, но кошмары не сбылись. Немой спит. Ну, во всяком случае, грудь все так же поднимается и опускается. Он хотя бы все еще дышит.

Присаживаюсь на край кровати, кладу руку ему на лоб.

– Боже, да ты весь горишь! – ладонью ощущаю, как сильно его лихорадит. Дыхание частое и поверхностное. На лбу мелким бисером проступили капельки пота. Веки дергаются, а брови то и дело сходятся у переносицы от боли.

Надо было везти его к врачу! Теперь он умрет от инфекции. Дура, не стоило его слушать! Теперь до конца жизни не отмолишься за смерть человека.

Иду на кухню и выворачиваю аптечку на стол в поисках жаропонижающего. Должно же что-то быть! Названия на коробках разбегаются перед глазами. Наконец нахожу таблетки, которые в детстве мне давали в приюте. Также ему пригодятся антибиотики.

Или нет.

Можно ли в таком состоянии давать антибиотики? Как лечат инфекцию?

Какая же я глупая.

Выдавливаю из пластины пару таблеток жаропонижающего и одну антибиотика. Наливаю воды в стакан и почти бегу в комнату. Медленно усаживаюсь на край кровати и правой рукой приподнимаю его голову.

– Давай, милый мой, тебе нужно сделать пару глотков.

Не реагирует, глаза слегка приоткрыты, и я вижу лишь красные белки. Ему очень плохо.

– Прошу тебя…Попей…

Слезы. Привет. Давно вас не было.

– Ты должен, слышишь меня?

Сама руками открываю ему рот и засовываю туда все таблетки, затем начинаю потихоньку вливать воду. Сначала он никак не реагирует, потом все-таки делает пару глотков. Надеюсь, он их проглотил. Смазываю иссохшие губы водой, проведя пальцем по сухим коркам.

Смоченным в спирте полотенцем два часа почти без остановки протираю его торс, чтобы сбить жар. Бинт промок от крови и требует замены. Отрезая новый кусок, аккуратно пытаюсь отлепить пластыри. Рана на удивление выглядит весьма сносно, я бы даже сказала, она не похожа на свежую, вчерашнюю. Пару минут разглядываю слегка стянувшиеся края, пытаясь вспомнить из уроков биологии, возможно ли такое.

Немой практически не реагирует на все мои манипуляции, ну хоть жар мне удалось сбить, и теперь его трясет не так сильно.

Рассматриваю его исполосованное шрамами тело. Вот порез между ребер, - веду пальцем по хитросплетениям бугристых полос. Вот три одинаковые рваные звезды, плеть? А это круглая дырка под левой грудью похожа на пулевое ранение.

Как такое вообще можно пережить?

Ладно, подумаю об этом в следующий раз. Сейчас намного важнее спасти ему жизнь. Ему надо куриного супа. А ему можно вообще есть сейчас? В таком состоянии?

Полчаса, потраченные на магазин, казались вечностью. Обратно я практически летела, боясь, что найду его мертвым.

Проверить дыхание. Дышит.

Сварив легкий куриный бульон, решаю его напоить, но по возвращению в комнату нахожу немого в сидячем положении. От неожиданности вскрикиваю, чуть не выронив тарелку с горячим бульоном.

– Черт! Что?! Зачем ты встал?! Тебе надо отдыхать!

Молча смотрит. Так мягко и измученно, что сердце разрывается на куски. Его черные глаза больше не кажутся страшными и грозными. Они полны боли.

– Прости… я не знала, как надо это…-показываю рукой на неуклюже приклеенный бинт. – Я не врач, но я попыталась…

Какое-то время рассматривает сначала мое лицо, пока я как ненормальная стою с тарелкой посередине комнаты и пытаюсь оправдаться. Потом изучает самодельную заплатку на теле, потом снова меня и медленно кивает.

Огромный камень сваливается с души, словно мне только и нужно было подтверждение того, что я все сделала правильно.

Сажусь на край кровати и начинаю говорить почти без умолка.

– Ты умирал, понимаешь…Умирал! Я не знала, что мне делать! У тебя был жар, я дала таблеток… Я заклеила тебя как смогла… Я испортила твою одежду…И не факт, что ты все-таки выживешь! Не надо было тебя слушать! Ты полный болван!

Сжимаю края тарелки с бульоном, словно это моя единственная опора в данный момент.

– Ты потерял очень много крови. Тебя лихорадило…Господи, твое тело…Что вообще происходит? Откуда все эти шрамы? Кто ты вообще такой?! Я даже не знаю, как тебя зовут! Умрешь, а могила будет безымянной!