Внук адмирала сложил на груди руки и замер, всем своим видом показывая, что ни разговаривать, ни что-либо отдавать он не намерен.

Из оранжевых сполохов шагнула прекрасная саламандра, протянула раскрытую ладонь, заглянула в глаза молодому магу:

— Просто положи это сюда, мальчик. Дальше не твоя забота, глупенький…

Тром поставил на место отвисшую челюсть, медленно достал из кармана золотую, с кровавыми каплями шпинели, звездочку, и положил ее на ладонь огненной деве. Та мгновенно отшагнула назад, в очаг, и исчезла.

— Я и не думал, что Шакти помогать возьмется, — с облегчением выдохнул Кьялар, — не любит она эти штуки, хотя где и жечь их, как не в Пламени Изначальном.

— Это настоящая саламандра? — просипел Тром.

— Какая ж еще? Одна из первых Сотворенных, — кивнул Хозяин, — так что не шали тут, норов у нее, сам понимаешь, огненный.

— Красивая у вас жена, — молодой маг смущенно потупился.

— Тоже удумал — жена… Вот ведь… Шакти здесь живет, потому что ей нравится. Просто так. А в мужья я ей не гожусь — породой не вышел. Тут нужен такой же огненный дух, ну, может, дракон еще подойдет, да не какой попало. Ты вот лучше поведай нам, где эту штуковину подобрал.

— В лабиринтах Гарраята, где ж еще.

— Врешь, она появилась раньше, — сощурился Кьялар, — вопрос, когда?

— Не тогда ли вы с Орни лазили в ушедшую под землю башенку? — постукивая пальцами по столу, спросил Гай.

— Похоже на то, — кивнул Хозяин, — вон как глаза забегали. Ну и зачем, скажи мне?

— А поставьте себя на мое место! Любой в нашей команде на порядок сильнее меня. Все такие могущественные… до тошноты. Мне хотелось стать равным, а не оставаться котенком среди тигров. Сначала я собирался ее выбросить, но после того, как чуть не свалился в ров с каким-то плотоядным растением, а перед этим болтался, беспомощный, на дурацком тросе…

— Это я по твоей милости чуть не свалился в ров, и, если бы не Орни… — взвился ваюмн.

— Высокомерная нелюдь, — ощерился внук адмирала, — смотрела на меня, точно на животное, хотя сама-то недалеко от курицы упрыгала…

Кьялар молча, без замаха, отвесил Трому пощечину. Голова парня мотнулась из стороны в сторону.

— Все с тобой ясно, дитятко. И когда ты свою зависть так раскормил? А мне по началу казалось, что ты достойный человек… Иди-ка сюда, — он бесцеремонно вытащил Трома из кресла и толкнул к очагу, — надо из тебя эту пакость повыжечь. Твой артефакт, будь он неладен, уже прорастил в тебе темные семена. Его, в общем-то, для этого и сотворили: соблазнять, обещать, превозносить, а потом подарить хозяина Тьме. Иди-иди, нечего трусить. Звездочку свою взять не испугался, от остальных ее утаить не испугался, и тут смелости хватит.

— Не испугался! У меня выбора не осталось! Эта островитянка запросто справлялась с лавой, а я бы на ее месте просто сгорел, — Тром всхлипнул и умолк, с ужасом глядя на вытянувшееся почти до потолка пламя.

— В кого ж ты такой глупый-то, — вздохнул ваюмн, — не имею чести быть знакомым с твоей матушкой, а с дедом вот общался несколько раз. Вроде и не в кого… Тебе Создатель редчайший талант даровал — понимать и укрощать артефакты, разгадывать чужие загадки, разбираться в тончайших связях. А ты за силой погнался. Подумал бы лучше, что никто из нас, при всем нашем могуществе, не привел бы отряд прямиком к диску Нардона. Мы бы искали его много дольше, и, скорее всего, не успели бы к сроку. А ты справился. Заметь, твой темный амулет тут ни при чем, не ему добрым делам способствовать.

— Да я в этих подземельях чуть не рехнулся. Земля дрожит, и лава… Сгореть заживо… — юноша стал белее снега.

— Так вот оно что, — протянул Кьялар понимающе, — зависть завистью, а погонял всё страх. Тут я, конечно, не оправдываю, но понять могу. Страх многих превращает в послушных Тьме исполнителей. Так что ты, парень, еще легко отделался. Пойдем. В этом огне ты точно не сгоришь, а вот ростки Тьмы его не выдерживают. Может, и что хорошее прибавится. То одному Творцу известно.

— Прибавится? — внук адмирала с робкой надеждой взглянул на собеседника и сразу стал похож на маленького мальчика, которому пообещали чудесную сказку на Новый год.

— Обязательно, — ухмыльнулся Кьялар, — уж я-то знаю. Скольких сам на руках сквозь огонь пронес, тебе и не снилось.

Тром зажмурился и шагнул в пламя. Через несколько минут он вернулся живой, невредимый и будто повзрослевший на несколько лет. Он сбивчиво поблагодарил Хозяина и вслед за расторопным слугой убрел, в глубокой задумчивости, к себе в комнату.

— Я смотрю, ему стало лучше, — глядя вслед, произнес мастер.

— Надеюсь, только вот надолго ли? — Кьялар уже грел в ладони бокал с чем-то крепким, — раны телесные залечиваются навсегда, а вот за душевные увечья не поручусь… Тут все от человека зависит.

**** **** ****

Оказывается, Кьялар мог только захотеть — и его замечательное заведение появлялось в любом знакомом ему месте. В Столице империи он, как выяснилось, бывал. Отдохнувшие, полные сил, точно никакой Тропы не было и в помине, путешественники вышли из дверей Таверны в ясный прохладный вечер, под родное небо, расцвеченное бело-синими фейерверками. Откуда-то доносилась веселая танцевальная музыка, мимо пробежали, смеясь, люди в праздничных одеждах и золотых масках.

— Ничего себе мы прогулялись… до конца сентября, — Адалер жмурился, точно довольный кот.