Молодая, красивая и улыбчивая фея в белом халате принесла результаты анализов.

Настя слушает её с застывшей улыбкой, не понимая, не осознавая ещё, что слышит.

Я не знаю, как отнестись к новости, особенно учитывая то, что я узнала сегодня от Макса.

Все остальные слова пролетают мимо ушей, не задерживаясь в памяти.

Потому что…

Настя беременна.

Фея поздравляет Влада и тут я с трудом вспоминаю, что он представился Настиным парнем. Влад не разрушает игру, расплываясь в искренней улыбке. Хотя… он и правда рад.

И Настя, осознав… вспыхивает счастьем.

Она так сияет, что невольно ослепляет своим светом Влада — он смотрит на Настю с восхищением и благоговением.

А мне тяжело. Я поздравляю Настю, но внутри всё сжимается, как только я представляю реакцию отца её ребёнка… Но не подаю вида. Кидаюсь обнимать её, краем глаза замечая исчезновение феи в белом халате.

Настя сейчас так переполнена счастьем, что я не хочу его рушить. Я вижу, что мыслями она сейчас далеко и не хочу ей мешать. Понимаю, что она горит желанием сообщить отцу о ребёнке, лучше бы лично — но если он не приходит, то хотя бы по телефону. Потому что нет сил держать в себе, ждать и терпеть. И я разрываюсь. Надо бы оставить её одну. Но я же знаю, что ей будет плохо!

Как быть?

Настя решает этот вопрос. Просит нас уйти, потому что хочет побыть одна, потому что устала. На предложение подождать за дверью, пока она поговорит, а потом вернуться, отвечает категорическим отказом и, как будто, даже немного сердится.

Наверное, ждёт, что от такой новости ОН примчится… И не хочет огласки.

Что же делать?

Нехотя я всё-таки покидаю палату. Влад выходит со мной, он хмурит брови — понимает, что что-то тут не так. Только что Настя рыдала у меня на груди, теперь не хочет нас видеть… Он чувствует подвох, возможно, видя мою реакцию.

— Что там… с Настиным парнем? Ты не рада.

— У меня такое чувство, что это он будет не рад, — вздыхаю я. — Знаешь… я никогда его не видела, но уверена, что он феерический… э… нехороший человек!

— Почему?

— Во-первых — у Насти были синяки.

Влад темнеет лицом, его кулаки сжимаются.

— Во-вторых, Макс догадался кто это. Пришёл поговорить, а тот, только услышав про Настю, начал рассказывать, что она всё придумала, она на него наговоривает, и всё такое. А ведь она ничего нам о нём не говорила, вообще. Молчала, как партизан!

— Ясно, — процедил Влад сквозь зубы.

— В-третьих — Настя его скрывает.

— Женатик, — утвердительно произнёс Влад.

Я киваю головой.

— Вмешиваться, конечно, нехорошо… — Влад задумчиво чешет подбородок, глаза его подозрительно блестят.

Понимаю, что Настя зацепила его, очень. Она же и раньше ему нравилась, а теперь, видно, приглянулась всерьёз.

— Боюсь… вмешиваться и не придётся. Скорее — утешать.

Влад развернул плечи и выпятил грудь:

— Да, я признанный мастер утешения! Но придурку этому наваляю, — помолчав, добавил он.

— Думаю, твои навыки скоро понадобятся. Не могу сказать, что меня это радует…

Мы столкнулись с ним на следующий день.

Не знаю уж, как Настя до него достучалась, что сказала, но подходя с Владом к палате, мы услышали раздражённый мужской голос.

Мужчина, лет сорока-пятидесяти, среднего роста, с хорошей фигурой, брюнет. Импозантный, с сединой на висках. Я не любила такой тип внешности, но легко могла понять, почему он нравится женщинам. Он показался мне смутно знакомым — кажется, я уже видела его на семейных сборищах. Какой-то знакомый или бизнес-партнер свёкра, точно!

Он отчитывал Настю, как школьницу.

Громко, нудно, брюзгливо.

Она сидела молча, с полными слёз глазами, смотрела на него не отрываясь…

Он увидел нас и его перекосило.

— Надеюсь, мы поняли друг друга, Анастасия? Больше Вы не распространяете обо мне слухов, порочащих мою репутацию, ставящих под угрозу моё семейное положение, а я не принимаю меры и не привлекаю Вас в суд за клевету. Всего хорошего.

И, гордо задрав голову, удалился.

Она не сказала ему?

Пришлось крепко вцепиться во Влада и даже ущипнуть его, чтобы он не сорвался вслед этому уроду.

Влад глянул на меня дикими глазами, посмотрел на Настю и успокоился. Как я подозреваю, временно. Проводил прищуренными глазами удаляющегося мужчину, что-то для себя решил и расслабился.

Настя сидела безучастная, только слёзы текли по её лицу непрерывно. У меня сжалось сердце. Как можно было обидеть такую!

На наши попытки расшевелить её и утешить Настя не реагировала. А потом и вовсе попросила уйти. Легла, отвернулась к стене, и замерла.