– А где же мой внучек, И-дун?

– Скоро явится, господин. Зашёл сестру проведать с дороги. Дело у него к ней.

– Случилось что-нибудь, да?

– Не волнуйтесь, господин. Он скоро придёт.

– А это кто, пленник, аха[1]?

– Да, господин. Молодой хозяин купил его у господина цаньлина.

– Зачем это ему? Русские не надёжные рабы. За ними глаз нужен.

– Молодой хозяин сам всё расскажет.

– Столько лянов[2] отвалил за него. Отец будет недоволен.

– Ничего, господин, молодой хозяин богатую добычу привёз. Все будут довольны.

– Ладно уж, веди в сарай. Да смотри, чтоб не сбежал. Всем тогда попадёт.

Старик засеменил по двору, опираясь на палку. Какая-то женщина с готовностью бросилась ему помочь.

– Это дедушка хозяина, Вэй-си. Сильно любит внука, души не чает.

– А отец где? – спросил Мишка.

– Отец на берегу был, не заметил ты. У них постоянные нелады. Из-за этого молодой хозяин и отправился в поход с Дарханем. Избегают они даже разговаривать, не то, что любить друг друга.

– Чего бы это? – любопытствовал Мишка, устраиваясь на соломе в углу.

– Старые передряги. Хозяин сам скажет, если нужно будет. А тебе знать всё это не полагается. Твоё дело помалкивать. Будь поосторожней здесь. Присматривайся пока, – таинственно прошептал И-дун.

И-дун ушел, а Мишка стал осматривать своё новое жилище. Сквозь щели в дверях можно наблюдать часть двора, заполненного курами, свиньями и бегающими ребятишками. Они как бы случайно подбегали к сараю и боязливо старались заглянуть в щёлки.

Пахло пылью и сыростью. Откуда-то тянуло парным духом коровы.

Мишка сообразил, что хозяйство у Дау большое и налаженное. Трудно было понять, чему здесь придавали большее значение: торговле, или хозяйству. Видно и то и другое.

Прошло не более часа, как двор зашумел, работники засуетились. Во двор стали возвращаться главы семейства Дау. Принесли в носилках Вэй-ти, отца Тин-линя. Мишка приник к щели и знакомился с новыми хозяевами. Вэй-ти был высоким и грузным китайцем. Он совсем не походил на Тин-линя и казался большим и тяжёлым.

Двое его старших сына, Гуан-пин и Ши-хэн, тоже высокие, но ещё не раздобревшие, походили на отца и, видно, гордились этим. Каждый сын имел свою половину дома и своих работников и слуг. Все занимались торговлей и часто отлучались по делам на юг.

Старшему лет за тридцать, был женат, младший не смел заикнуться об этом без согласия отца, а средний должен жениться в конце осени.

Длинные ряды амбаров стояли в отдалении от дома, в той стороне копошились работники. Линялые синие куртки иногда показывались Мишке в щели. Работники мало обращали внимания на господ, им бы успеть сделать свою работу и не получить порции палок.

«Богато живут, – думал Мишка, прислушиваясь к толчее на дворе. – В таком хозяйстве всякому достанется работы. Что-то меня ждёт тут. С Тин-линем вроде хорошо, да И-дун сомнения посеял. Не дай Бог, что не так получится у меня. Забьют – и глазом не моргнут. Ишь здоровые вымахали».

Мишка с нетерпением, но и опаской ожидал прихода младшего хозяина.

Тин-линь явился к вечеру, и сразу же стал объектом ругани отца. Слов Мишка не разбирал, но догадывался, что и его косточки перемывались не раз.

Тин-линь изредка вставлял слово, но отец грубо обрывал его. Это продолжалось довольно долго, и всё время Мишке краем глаза было видно, как почтительно склонялся Тин-линь перед отцом. Наконец вышел дед и прервал поток брани на голову своего любимого внука. На этот раз уже перед ним склонились в почтительном поклоне.

Ишь как старших уважают, видать обычай такой.

Старик засеменил к сараю, все тронулись следом. Мишка забеспокоился. Дверь открылась, и все мужчины семейства вошли внутрь. Мишка встал и почтительно склонился перед хозяевами. Он не хотел подводить Тин-линя и старался показать покорность. Старик подошёл почти вплотную, прищуренные глаза пристально пробежались по русскому. Лицо его стало непроницаемым и словно окаменело. Под пронзительным взглядом Мишка беспокойно переминался с ноги на ногу.

Подошёл Вэй-ти. Он оказался не намного ниже Мишки. Молчание длилось долго, пока дед тихо произнёс:

– Пусть живёт. Ничего плохого в этом не вижу. Да и долг надо выплатить полностью. Хороший работник будет.

– Будет так, отец, – склонился Вэй-ти.

– А ты, внучек, – обратился дед к Тин-линю тихо и ласково, – постарайся для отца. Докажи, что твоё приобретение не просто прихоть, а и большая польза. У нас без этого никак нельзя.

Тин-линь склонился перед дедом и поцеловал в морщинистую щёку.