Самка, чьего имени он не знал, примостилась рядом и начала вести себя крайне странно: она терлась о него, нюхала его. Из её тела выступили щупальца, которые скользили по телу Эрена ласкающими движениями, а в воздухе разлился специфический запах. «Феромоны», — опознал Эрен. Он знал это, потому что уже доводилось сталкиваться с ними. Один из экспериментов, который он считал крайне унизительным.

Его тогда закрыли в изолированном боксе, и туда запустили этот запах, после чего начали задавать странные вопросы из серии: как он себя чувствует и нет ли каких необычных желаний или ощущений? Тогда Эрен честно ответил: единственное, что он чувствует, — это едкая вонь. Реакция его удивила одних и удовлетворила других — такие отголоски чувств уловил Эрен. А после, когда запах улетучился и он с час скучал в боксе безо всякого дела, с ним начало происходить что-то странное. Странный жар разливался по телу и концентрировался внизу живота, вызывая эрекцию, которую Эрен привык считать лишь частью пробуждения по утрам. Не понимал, что с ним происходит, не знал, как избавиться от этого. Затем незнакомый женский голос велел взять с полки баночку и водить ладонью по члену, а всю жидкость в итоге сцедить в баночку. Такого унижения Эрен ещё не знал! К тому времени он уже прочёл достаточно книг, чтобы понять, к чему его принудили. В последствии обида сдавливала внутренности тисками, и он четыре дня не разговаривал со Светланой Петровной, которая позволила его так унизить и даже не предупредила. По её словам, им нужно было его семя, и вариантов получения было два: один, щадящий и позволяющий провести новое исследование поведенческих реакций и получить желаемое, или довольно жестокий — насильственное изъятие из организма. Это совсем не лечило растоптанную гордость. Но постепенно пришлось смириться, ведь одного раза им было мало. Спасибо Светлане Петровне, в следующий раз он мог делать всё без свидетелей.

С тех пор Эрен знал, что запах, который он чувствует сейчас, это феромоны инопланетной формы жизни, убийственно влияющие на представителей первой и второй серий, но он к ним равнодушен. Зато на него влияют человеческие. Потому попытки этой новой знакомой соблазнить его сейчас вызывали у Эрена лишь недоумение.

— Ты чего творишь? — не выдержал он, отстраняя её.

Недовольно зашипев, она прыгнула в крошечный пруд, откуда уже вынырнула потрясающей красоты белокурой девушкой.

— Такая форма тебе нравится больше? — пропела она чарующим голосом.

Никогда прежде Эрен не видел обнажённых женщин и потому на миг застыл, заворожённый совершенством линий и изгибов. В какой-то момент что-то внутри откликнулось на откровенный призыв, но быстро прошло вместе с осознанием, что это лишь оболочка и сейчас не время.

— Меня назвали Лейра, — тем временем продолжала она.

— Что ты делаешь, Лейра? — спросил Эрен.

— Ты здоровый самец, — пропела Лейра, обвивая его шею руками. — Я хочу ребёнка.

— Ты спятила?! — отшатнулся Эрен, сбрасывая чужие руки. — Какой ребёнок?

— Продолжение вида — смысл существования, — отозвалась Лейра. — Сделай мне ребёнка.

— Да ни за что!

— Дефективный! — стеганул по Эрену возглас Лейры. — Выродок!

Не успел он и глазом моргнуть, как она перевоплотилась и набросилась на него, желая убить. Первый удар чужих когтей отозвался жгучей болью в боку, заставляя Эрена осознать — это не шутки. Лейра жаждет убить его. В этот миг Эрен поблагодарил природу, что он крупнее, и после нескольких нападений ему удалось скрутить её.

— Убирайся, — прорычал Эрен. — Я не хочу тебя убивать.

Лейра несколько раз дёрнулась и тихо защелкала, признавая поражение. Когда он отпустил самку, она обожгла его яростным взглядом и скрылась в лесу, позволяя Эрену с облегчением выдохнуть. Ещё одни слова Светланы Петровны подтвердились: объекты первой и второй серии, получив свободу, первым делом желают продолжения рода, становятся рабами инстинкта.

Откинувшись в траву, Эрен наконец смог осознать — его мечта сбылась. Он выбрался за пределы комплекса. Вокруг него огромный мир, который он знал только по книгам. О котором так долго мечтал и который сейчас пугал его неизвестностью.

Жадно вдыхал воздух, в котором сплелись ароматы трав, цветов, земли и прудика рядом. Он пьянил Эрена, вызывал какую-то восторженную эйфорию, какой прежде он не знал. Вокруг был слышен шелест листьев и щебет птиц, он видел, как ветер шевелит траву и листья деревьев, жалея, что его шкура не позволяет насладиться чувством ветра, обдувающего кожу. Задрав голову Эрен увидел белые облака, плывущие по изумительно голубому небу. А ещё солнце, слишком яркое для его чувствительных глаз. Забыв обо всем на свете, он наслаждался вещами, о которых столько мечтал. Которые видел только на картинках да читал о них в книгах. Мир, которым он столько грезил, превосходил все его ожидания. Он был прекрасен. Всё вокруг казалось каким-то нереальным, совершенно волшебным.

Сколько длился этот приступ восхищения от осознания сбывшейся мечты, Эрен не знал. Очнулся, когда солнце начало клониться к горизонту. В одном недавняя знакомая была права — ополоснуться не помешает. Запах гари и даже кровь Светланы Петровны покрывали его кожу, да и в борьбе с Лейрой извозился в земле. Стоило обратить на это внимание, как захлестнуло ощущение грязи. Вода в пруду выглядела достаточно чистой, и Эрен, недолго думая, нырнул. Геля для душа или мыла не было, но всё же Эрену удалось смыть с себя основную грязь.

Темнело быстро, и лес с приходом темноты начал выглядеть довольно угрожающе. В темноте Эрен видел хорошо, но ему всё равно стало страшновато. Следом он разозлился на себя. Чего он боится? Темноты? Животных? Да самая опасная тварь на много километров — он сам! Двухметровый монстр, выглядящий, как порождение ночных кошмаров, темноты испугался. Позор!

Ещё хотелось есть. Чувство лёгкого голода сменилось сосущей пустотой в желудке. Только Эрен понятия не имел, где взять пищи. Он не знал, что из даров леса можно есть, а чем реально отравиться. Мысль поймать на ужин какую птицу или зверя он тоже отбросил. Потрошить дичь не умел, ничего не смыслил в готовке, да и огня не было. Мысль съесть мясо сырым вызывала у Эрена отвращение. Какое-то он неправильное чудовище.