— Вы безнадёжны, — начал ругаться Дейв. — Всё чаще я думаю, что зря теряю с вами время и мне лучше уйти, затаиться, так хоть собственную жизнь сберегу, раз вы совсем не стараетесь ради своих.

— Это не правда! — возмутился кто-то. — У нас есть оружие — шипы, когти и зубы. Железки — это для людей.

— С шипами и когтями против пуль? — зашипел Дейв. — Можешь сразу покончить с собой. Хоть мучиться не будешь.

Толпа — да, уже небольшая толпа — недовольно загудела.

— Я показывал вам, на что способно оружие людей, — снова заговорил Дейв. — Могу повторить. На добровольцах. Чтобы вы на себе прочувствовали его убойную силу и осознали: иногда, чтобы победить, надо бить врага его же оружием. Но прежде нужно его освоить! Не бросать и перекидываться всякий раз, как увидите опасность!

Желающих проверять, как больно делают пули, не нашлось. Повисла гробовая тишина, только Дейв уже не чувствовал вдохновения. Сколько раз было: они внимательно слушают, а потом всё равно делают по своему.

— Вам бы только жрать да спариваться, — выплюнул он. — Если не возьмётесь за ум, то скоро выживать будете сами. Я хотел привести нашу расу к величию, но кого приводить, если вы животные?

— Прости, — Дейв снова не стал разбирать, кто подал голос. — Мы готовы учиться.

— Не вижу, — фыркнул он. — Для начала научитесь хотя бы носить штаны, когда ходите в человеческом обличье.

Высказавшись и больше не слушая оправданий, Дейв пошёл в угол, что считал своими «апартаментами». Последнее время он всё чаще стал ловить себя на том, что его раздражает жить в таких свинских условиях. Люди обитают в светлых и чистеньких домах и квартирах, а они вынуждены скрываться в этих катакомбах, как крысы. Это только добавляло ненависти к никчёмным созданиям, правящим в этом мире. Ненависти, и совсем чуть-чуть зависти. В отличие от Эрена, Дейв не верил и не видел путей, где они могли жить среди людей. Так уж сложилось, люди — еда для их детей, и они гибнут, чтобы эти дети появились на свет. Их виды несовместимы. А значит, кому-то придётся исчезнуть.

Только последнее время он всё чаще думал, что их вид обречён. Их сильная сторона — жажда и скорость размножения — оказалась их же слабостью. Он от Эрена унаследовал повышенный контроль, тогда как остальные были неспособны долго говорить «нет» своим инстинктам. Они властвуют над ними, определяют поведение и образ мыслей. Он может пытаться их воспитывать и учить, а есть ли смысл? В это Дейв верил всё меньше. Оттого становилось невыносимо горько и зло.

Проснувшись, Милена не сразу поняла, где находится. Потом память милостиво сообщила ей, в какую передрягу она угодила, а следом пришло понимание — Эрена рядом нет. Не шумела вода в душе, и не было никого у двери комнаты, что наполнило её нехорошими предчувствиями.

Недолго пришлось бегать по коридорам, прежде чем ей удалось найти людей. Молодой солдат, которого встретила Милена, проводил её к мужчине постарше, который посмотрел на неё холодно и безразлично, после чего сообщил, что её проводят домой.

— Что? Мне не надо домой! Парень, гибрид, что был со мной, доставьте меня к нему!

— Девушка, его давно здесь нет, он улетел несколько часов назад с Иваном Юрьевичем.

Как «улетел»? Какое «улетел»? Нехорошие предчувствия начали набирать обороты и приобретать очертания. Всё сходилось и говорило одно — Эрен согласился на это безумие!

— Значит, доставьте меня туда, куда они улетели, — потребовала Милена.

— Не велено, — отозвался военный флегматично.

Тогда она начала просить и требовать связаться с Иваном Юрьевичем, или кто там у них главный. Мужик стойко держался, но отец не зря говорил Милене, что если она всерьёз упрётся, то сможет достать кого угодно. Он был прав: озверевший военный в итоге сдался, отошёл и спустя пару минут вернулся с телефоном.

— Слушаю, — произнёс уже знакомый голос на том конце.

— Иван Юрьевич? — спросила Милена для галочки. — Скажите своим людям, чтобы отвезли меня туда, где Эрен.

— Нет, — был ей ответ. — Эрен сам принял решение и просил вас доставить домой.

— Я не его собственность, чтобы он мог за меня решать, — злилась и нервничала Милена.

Её не отпускало какое-то крайне скверное предчувствие. Она никогда особо не верила во всякую интуицию и тому подобное, но сейчас что-то требовало, отчаянно кричало внутри: она должна быть там, с Эреном, иначе случится страшное. Нельзя ей домой.

Снова пришлось спорить, просить и даже угрожать, что совсем безумно.

— Я не подписывала никаких бумаг и не давала обещаний, и если вы не велите своим людям доставить меня к Эрену, я всему миру расскажу, чем вы занимаетесь в тайне от людей, — выдала Милена.

— Угрожаешь? — послышался вкрадчивый голос. — Мне достаточно отдать приказ, и тебя из здания не выпустят. После чего пойдёшь по статье о государственной измене.

— Ну, пожалуйста, — прошептала она в отчаянии. — Мне надо туда. Не знаю, как объяснить, но чувствую: я должна быть рядом с Эреном, или случится беда.