Ужин действительно был накрыт. По-ресторанному, с хитро завернутыми салфетками и горячим под железным колпаком. Хозяин квартиры стоял ко мне спиной. Недовольный, ясное дело. Ждал красивую барышню, а приперлась пьяная дрянь. Ну ничего, сейчас я тебя расслаблю, дорогой.

Я подошла сзади, ткнулась лбом между лопаток. Он вздрогнул, хотел обернуться. Я не дала сразу. Всхлипнула. Замер. Я отошла к столу. Отвернулась. Поникла плечами, пошмыгала носом. Он постоял. Потом подошёл сзади. Тронул за плечо. Я обернулась и поцеловала в сухие тонкие губы. Растерялся, не знал, что делать со мной. Слова забыл, что ли, за последние двадцать лет? Ничего, я напомню. Пьяная злость плескалась во мне. Интересно, похожи на тебя два твоих сына? Я нахально раздевала его в полном свете большой комнаты. Сейчас ты вспомнишь у меня, как это было с тобой в первый раз. Неудовлетворенное вчерашнее желание рвалось из меня на свободу. Я забыла, где я и с кем.

— Андрей, Андрей, — шептала я, направляя в себя его естество. Счастливо охнула, принимая. Сжала мышцами бёдер, задвигалась в знакомом ритме. Все делала сама, как любила, как знала для нас двоих. Удержалась на краю. Перевернула властно тела. Направила за крепкий зад в себя до конца.

— А-ах! — и кончила, содрогаясь. Наконец-то.

— Как же я ждала! Как ждала, — призналась шепотом и затихла. Разрыдалась, как дура, от облегчения.

Он аккуратно снял себя с меня. Лёг рядом. Обнял сильной рукой. Я уткнулась мокрым лицом в твёрдую грудь и уснула.

Утро светило позднее. С облегчением поняла — воскресенье. Села на широкой кровати. Зверски хотелось есть и курить. Где моя сумка? Где вещи? Надо сматываться по любому. Натворила я здесь дел. Как угораздило? Пить надо меньше. Особенно текилу с пивом мешать. Где хозяин? Лучше бы он ушёл. Провалился сквозь землю, к примеру. То, что вчера любила не его, я сознавала прекрасно. Но кончила реально. Так, обычным женским способом, я кончаю ну о-очень редко. Вот же хрень! Писать. Надо встать. Я высунула голову из спальни. Пусто. Я тихонько, голышом, добежала до двери в ванную. Уф! Потом долго стояла под горячей водой, отмокая. Наконец, закрыла воду. Завернулась в тяжелый халат и вышла. Не подумав. Ни о чем.

Они сидели за столом. Все трое. Отец и два сына. Старший и младший. Когда я возникла из ванной, застыла пауза. Смотрели на меня. Растерянно. Все трое. Делать что-то надо. Я села напротив них на высокий табурет. Камень столешницы разделял нас.

— Доброе утро, — сказала я. Пора уже взорвать эту бесконечную молчанку.

— Доброе утро, — сразу откликнулся старший брат. Самый смелый из них троих.

— Как дела? — улыбнулась я.

— Дела, как сажа бела, — красиво вывернулся он.

— Погоди, — старший мужчина в роду вспомнил, кто здесь присматривает за всем. — Что происходит?

Он глядел на своих сыновей. А куда же ещё ему смотреть? На меня, что ли?

— Эта шлюха задурила голову Андрюхе. Он даже жениться думал на ней. Но понял вовремя, что на таких тварях не женятся. Теперь она влезла в твою постель, отец! Я вообще не понимаю, что она здесь делает! Эта городская блядь! — старший брат честно изложил свою точку зрения.

— Это правда? — тихо спросил отец у младшего сына. Тот поднял глаза. Серые. Невозможно любимые. Посмотрел на меня. Потом на отца.

— Да.

— Я понял, — после паузы сказал хозяин квартиры, — идите по домам. Мне нужно закончить дела.

Оба брата послушно встали и пошли к дверям. Только старший оглянулся на пороге. Облил меня ненавистью и ушёл.

— Я есть хочу, — объявила я.

— Так двигай к столу. Мясо остыло, но еще вполне съедобное, — невесело засмеялся мужчина.

— Как тебя зовут? — спросил он, глядя, как я уплетаю медальоны из телятины, вытаскивая их пальцами из застывшего соуса. Цветная капуста в сухарях немного потеряла от вчерашнего вкуса, но моему голодному животу вполне годилась.

— Отец зовёт меня Лялькой. Так ведь ты не мой отец, — рассмеялась я нахально.

— Теперь уж точно, нет, — он усмехнулся, по-мужски, глядя на моё тело в раздвинутом халате, придвигая ко мне ближе слегка опавший десерт.

— Ты влюблена в моего сына?

— Теперь уж точно, нет, — ясно рассмеялась я, прижимая оголившееся бедро к его ноге.

— Рассказывай, — велел мне этот взрослый мужчина.

Ещё минуту назад я была готова излить ему всю свою многострадальную душу. Но холодный, спокойный взгляд серых, точно таких же, как у его сыновей, глаз отрезвил мой глупый порыв. И заморозил нежное ночное тепло. То, что было между нами, пропало. Как в миг исчезла невозможная любовь его младшего сына, когда застал меня с членом во рту своего старшего гадкого брата. Убил все в момент. Как не было никогда.

— А, все ерунда. Очень вкусно. Кофе я получу сегодня или нет? — я лукаво облизнула розовые губки. Халат давно болтался на моих узких плечах, едва держался. Голая ножка на ножке. Голая нахальная грудь над столом. Мне нечего стесняться. Честный четвёртый размер при талии в шестьдесят три сантиметра — отличная комбинация.

— Ты профессионалка? — догадался спросить этот умник. Глаза от моих сосков отлеплял с трудом.

— Я любитель, но преданный, — засмеялась я. Скинула дурацкий халат на пол. — Мне пора. Ты как, насчёт ещё раза на посошок?