Дан. Когда же он спит?

Мон.(важным тоном), Почти что никогда. Благодаря такой способности и чрезвычайной деятельности, этот необыкновенный человек и может аккуратно и неутомимо исполнять возложенные на него тяжелые обязанности.

Вил. Так вы думаете, Монгла, что он-то теперь и находится у короля?

Мон. Я ничего не думаю и не утверждаю. Но вчера вечером король спросил у меня ключ от наружных дверей замка и, потому, я не сомневаюсь, что сегодняшнее утро принесет нам массу новостей и тайн.

Дан. Ах да, кстати о новостях: вчерашние две дамы, приехавшие инкогнито в Венсен никто иные, как герцогиня Савойская и ее дочь принцесса Маргарита.

Мон. Я сам отправлял им экипажи до Орлеана.

Вил. А на счет секретов, известно ли вам, что г. Пимонтель, испанский посол, только в 2 часа ночи вышел от короля?

Мои. Я сам поджидал его у главных ворот и провел его до спальни короля.

Дай. Все это менее странно, господа, чем арест графа Гиша, сегодня в четыре часа утра,

Вил. Не может быть! Гиша!? Любимца короля!

Мон. О! Это известие совершенно верно: я сам ходил будить Гито, старик спал крепчайшим сном.

Дан. Все это не объясняет, почему король опаздывает сегодня на десять минут.

Мон.(смотрит на часы). На одиннадцать с половиною… И так, повторяю, по всему заметно, что в замке приготовляется что-то очень важное.

Те же. Мольер.

Мол. Господа, его величество поручил выразить вам свое сожаление. Маленького выхода сегодня не будет. Впрочем, король желает, чтобы вы не удалялись, так как он имеет намерение сделать очень важное сообщение всему двору.

Вил Это кто такой?

Дан. А вот это тот самый человек, который сегодня утром входил в замок.

Вил. Тайный агент?

Мон. О! Нет, господа, это новый камердинер его величества, Мольер, сын старого Поклена, придворного обойщика. Это просто какой-то комедиант, который почему-то понравился королю. Я это потому знаю, что Байтам, старый слуга государя, не захотел вместе с ним убирать постель его величества, под предлогом, что не желает мараться с подобным скоморохом. Говорю вам это как факт. Бонтан приходил ко мне советоваться по этому поводу, как к человеку, сведущему по части этикета.

Дай. И что же, по вашему, Бонтан прав или нет?

Мон. Нет, не прав. Существует указ короля Людовика XIII, от 16 апреля 1641 года, в силу которого возбраняется укорять актеров за их ремесло.

Мол. Вы слышали, господа, что я вам передал?

Мон. Потрудитесь доложить королю, что мы будем ожидать его дальнейших приказаний. (Уходят за исключением Мольера.)

Мольер (один). Совет, данный мною королю, оказался, по-видимому, действительным. Здесь только и разговору, что о тайном агенте короля. Все то его видели, то верхом, то пешего; одному показался он грустным, задумчивым, гуляющим в самых уединенных аллеях парка; другой — присутствовал при том, как он с веселым видом кормил лебедей у большого бассейна; что он и брюнет, и блондин и большого роста, и малого; так, например, маркиз Монгла должен свидеться с ним сегодня вечером, герцог Вилькье завтракает с ним завтра утром, граф Данжо колеблется его принять, пока он не докажет своего знатного происхождения. А пока всякий доносит о надеждах и замыслах соседа я даже сознается в своих собственных провинностях, боясь, что тайный агент донесет раньше его. Король получает пропасть писем м разоблачений. О, несчастные жертвы тщеславия, властолюбия и корысти, присвоившие себе название людей! Все вы остаетесь те же, в какое бы время не пресмыкались по земле.

Король. Гито. Мольер.

Кор.(держит несколько писем). Благодарю, Гито. Что же он сказал, когда вы его арестовали?

Гито. Как обыкновенно все говорят в подобных случаях: «не понимаю, почему его величество…» А когда я потребовал от него письма взамен тех, которые принес, тогда он как будто понял в чем дело и тотчас же отдал мне этот пакет, без всякого сопротивления.

Кор. Отлично! Теперь вернитесь к графу Гишу и скажите ему, что он свободен, но с условием, тотчас же отправиться в армию и не возвращаться в Париж, пока я его не призову.

Гито. Приказания вашего величества будут исполнены в точности (Кланяется и уходит.)

Король. Мольер.