Десари пожала плечами.

— Пожалуй, он очень смелый человек.

— Верно, девочка моя. Он действительно очень смелый и решительный муж. И ещё у него есть надёжные союзники, которые ему помогают. Иначе империя давно бы с ним расправилась.

— Это урок, дедушка? — внезапно догадалась Десари. — Ты хочешь, чтобы я вынесла из этого разговора какую-то важную мысль, так?

— Именно. Какие выводы ты сделала?

— Что правителю, особенно тому, кто хочет сломать старый порядок и построить новый, нужно надёжное окружение. В одиночку никому не справиться даже в мирное время.

— Ты права, — кивнул Магистр. — Возможно, скоро меня не станет, а тебе придется стать Магистрессой Дома Флавиес. Это важный пост и огромная ответственность, а ты ещё очень молода. И тебе понадобятся верные союзники и помощники. Но о верности и том, как её добиться, мы поговорим в следующий раз. Обязательно поговорим. А пока, — он протянул Десари свиток, который внимательно изучал перед её приходом. — Мне нужен твой дар. У тебя сегодня хватит сил заглянуть глазами другого человека?

— Наверное, — рассеянно согласилась Десари. Хотя утром она уже использовала свои способности, отказывать деду она побоялась. Вызвало бы лишние вопросы.

— Вот это письмо когда-то давно мне написал один человек, который сейчас находится в Хайлигланде и очень близок королю Грегору. Король, следует отметить, сильно подвержен влиянию своего окружения, хотя частенько и проявляет упрямство. И всё же о намерениях Грегора Волдхарда можно узнать, посмотрев на мир глазами его помощников. Сможешь, Десари?

— Хайлигланд... Он же так далеко. Это и правда важно, дедушка?

— Очень. Иногда того, что делает для страны могущественный Эмиссариат, оказывается недостаточно. Увы, даже для них открыты не все двери.

— Хорошо, я загляну. — Десари аккуратно взяла обеими руками письмо и попробовала прочесть. Написано было по-имперски, но слог казался высокопарным и старомодным. Да и само письмо, судя по поблёкшим чернилам, явно пролежало в шкатулке деда не один год.

Она закрыла глаза, сосредоточиваясь на предмете, который держала в руках. Дар приходилось вытаскивать из себя медленно, по капле, разжигая колдовскую кровь всё сильнее.

Наконец она почувствовала силу — связь, что установилась между ней и письмом, стала крепкой, и она потянулась мыслями дальше, через моря и горы, сквозь реки и леса, к тому, кто некогда написал это послание. Она не видела его лица, не знала возраста, да это и не имело значения.

— Он не в столице, — сказала она не своим голосом. — Но направляется туда. С ним король. Измождённый, сильный и красивый. И женщина с огненными волосами и зелёными глазами, что носит топор на поясе. Она ведьма. А за ними армия. Большая армия, что спускается с севера на юг. Они идут домой. В город на тёмной скале.

— Попробуй заглянуть в мысли человека, письмо второго ты держишь в руках, — попросил Эсмий. — Пожалуйста, дитя.

Десари мысленно обратила взор внутрь и вскрикнула от неожиданности. Из темноты на неё глядело лицо, какого она прежде не видела. Старое, высохшее, древнее, чем всё, что она знала. К ней потянулись руки — костлявые, обтянутые сухой кожей, они схватили её и потащили за собой.

«Ты сильна не по годам. И дерзка или глупа, раз осмелилась тревожить меня, — раздался чужой голос в её голове. — И будешь за это наказана».

Она почувствовала, как непреодолимая сила потянула её в глубину тьмы. Мрак — древний настолько, что, казалось, из него был соткан весь мир, поглотил её, не давая издать ни звука.

Тело перестало слушаться, колени подломились, и Десари провалилась в ловушку окончательно.

Альдор поймал взгляд Рейнхильды и кивнул в знак приветствия. Северные ворота Нижнего города распахнули в ожидании возвращения королевского войска. Со стены можно было хорошо разглядеть вереницу телег, что медленно тащились по размокшей от затяжного дождя дороге, марширующие шеренги хайлигландских солдат и рундских воителей, конных рыцарей и церковников в светлых рясах.

— Они совсем близко, — прищурившись, сказала Рейнхильда. — Пора встречать. Как в старые времена...

Альдор рассеянно кивнул и обратил взор на город. Эллисдор понемногу воскресал после затяжной осады и опустошительной битвы, но ещё хранил следы побоища. Занятые собственными заботами люди словно с неохотой выходили на улицы, чтобы встретить своего правителя. Альдор не видел на их лицах ни радости, ни восхищения. Наоборот, необходимость оторваться от ежедневной и столь важной рутины, казалось, раздражала горожан. Граувер их не винил: всё же истинными триумфаторами оказались именно эллисдорцы, а Грегора не было с ними в самые тяжкие времена. Недовольство народа было понятно. Впрочем, мало кто рискнул бы выразить его лично Грегору Волдхарду.

Эрцканцлер жестом приказал Каланче и Шварценбергу спускаться. У них самих было полно забот, но проявлять неучтивость не следовало. А потому наместники города выстроились в ряд в нескольких десятках шагов от ворот, готовясь приветствовать возвратившегося короля.

— Ты нервничаешь, — заметила Рейнхильда, украдкой дотронувшись до руки эрцканцлера.

— Как и всегда, когда не могу предугадать реакцию его величества.

— С чего бы ему на тебя гневаться?

— Кто знает... Грегор всегда может найти повод.