Гардероб уже не работал, и она прошла прямо к кабинету. Пустой коридор выглядел странно унылым. Около кабинета тоже никого из посетителей не было. Постучала и, приоткрыв дверь, спросила:

— Можно?

Удивилась отсутствию Яра, но мало ли, может быть, вышел.

— Проходите. Вы по какому вопросу? — Пожилая медсестра оторвалась от компьютера и посмотрела в упор на девушку. — А, Надя, здравствуй. Ты за рецептом для деда?

— Нет, Надежда Михайловна, я на приём. Мне справку в институт надо, у меня ангина была. Ярослав Андреевич сказал вот так подойти, попозже.

— Ну, раз сказал, значит, справку мы тебе выпишем. Сейчас карточку твою найду.

Она поднялась со своего места и подошла к стеллажу. Не найдя искомое, продолжила поиски на столе врача.

— Интересно, не найду что-то, в ящиках ещё гляну, может, отложил. Он у нас очень обязательный.

Действительно, в ящике обнаружилась карточка с вложенной справкой и ксерокопией консультации профессора Полякова.

— Значит, это он тебя к отцу возил в понедельник? А мы всё гадаем, что это наш Ярослав Андреевич отгул брал. Держи свою справку, в регистратуре печать поставить не забудь.

Надя засмущалась, но не ушла.

— Надежда Михайловна, а сам-то Ярослав Андреевич где?

Как-то странно всё это показалось девушке. Не мог Яр, не дождавшись её, уйти, и не предупредил даже. На душе стало муторно, неспокойно и неприятно, а слёзы подступили близко-близко.

— Так заболел, трудно, бегая по больным с гриппом, не заболеть. Сейчас рабочий день закончится, и к нему пойду. Он же один в доме. Ой, сколько вчера всякого приключилось. Негативные события снижают иммунитет, а тут всё скопом. Жалко нашего Ярослава, и Красильникова тоже жалко. Молодой мужчина ещё, и так нелепо умереть. Вот везёт Ярославу Андреевичу. Кто-то жизнь проработает и с таким не столкнётся, а этот полгода не пробыл, так то ненормальная в туалете у него рожает, то Красильников умереть на приёме вздумал…

— Вы про Сан Саныча? Бабушка вчера рассказывала, а я с Яром и не связала. Он же позвонил вечером, сказал, что устал, не придёт. А я дурёха… — Надя прикрыла лицо руками, застыдившись. — Так Сан Саныч здесь прямо умер?

— Нет, умер он в реанимации. Но кто ему искусственное дыхание-то делал? И непрямой массаж сердца тоже. Кто, как не Ярослав Андреевич? Я скорую вызвала, объяснила ситуацию, и приехали быстро, интубировали, в реанимацию увезли. А на вскрытии вирусный менингоэнцефалит. Чувствуешь беда какая? Ярослав же искусственное дыхание рот в рот делал. Вот и заразился. Он и на вскрытие вчера ходил. Но там всё идеально, диагноз он поставил верно. Только поздно. Утром позвонил главной, сказал, что заболел. Температура, грипп. От врача отказался, всё ж сам. Всё, иди печать ставь и домой. А мне к доктору моему пора.

— Не пойду я домой, я к Яру, — твёрдо заявила Надя.

Михайловна рассмеялась. Вот упёртая девица. Хотя сердцу-то не прикажешь.

— Ну пошли, раз так решила, только не дай Бог вирус подцепишь после ангины.

— Да какая разница. Пойдёмте быстрее. А то он-то там один.

Они вышли под дождь, зонта у Надежды Михайловны не было, потому шли под одним.

— Вы с Яром-то давно дружите? — спросила Михайловна.

— С пятницы прошлой, — не задумываясь ответила Надя.

— Серьёзно! — медсестра улыбнулась девушке.

Но Надя уже не обращала на неё внимания, все мысли были заняты Ярославом. Думалось, отчего же он вчера не сказал ей, что плохо себя чувствует. Может быть, просто не хотел беспокоить? Кто она ему? Ведь никто, напридумывала себе всё. Да что напридумывала — почти влюбилась… А он? Как же он? Может, смотрит на неё, как на дурочку неразумную. Может, пытается избавиться от её назойливости, отправить в Москву и забыть. И так жалко ей себя стало…

Михайловна поглядывала на Надю, молчавшую всю дорогу, и хихикала про себя. Что девочка неравнодушна к Яру, сомнений не было. Да и хорошая она, не избалованная. Дед с бабкой от всякого дурного влияния её ограждали. Не ровня, конечно, Ярославу. Но он вон от карьеры отказался, к ним из столицы сбежал. Может, и склеится у них.

А как подошли к дому, калитку отворили — Михайловна ключи из тайника за наличником окна достала и распрощалась с Надей. Решила домой к себе идти, пусть молодёжь сами. Кого Яру приятней видеть будет, девушку молодую или свою медсестру? Да и дома дел полно, а они справятся.

— Ну что, Надюша, двери я тебе открыла, телефон мой запиши и звони, если что. Думаю, вы вдвоём с хозяйством управитесь. А я пойду, не буду мешать.

Дом встретил тишиной и холодом. Печка не топлена, пустой заварочный чайник на столе делил компанию с немытой чашкой. Хозяин же обнаружился спящим под двумя одеялами, только макушка видна.

Надя невольно улыбнулась и подошла поближе. Отодвинув одеяло от лица, тыльной стороной ладони дотронулась до лба. Горячий. Провела рукой по волосам, пропустила их сквозь пальцы.

— Что ж ты так, Ярик? Я думала врачи не болеют…

Она говорила тихо-тихо, почти шёпотом. Чувствовала, что стоять и смотреть на него просто так — нехорошо. Надо выйти к сараю, набрать дров, растопить печь. Бабушке позвонить, сказать, где она, а то ведь хватится, потеряет. Приготовить поесть надо. А она как к месту приросла.