Облако песка врезалось сатори в спину не хуже поезда, одним махом забросив макаку точно в центр колдовского круга. Аколит тут же шепнул пару слов на санскрите, активируя построение, и хлопнул в ладоши. Через мгновение звук достигнет печати и обернется нескончаемой канонадой, что с каждым залпом становится разрушительнее…

Демон повернул голову. Удивленно посмотрел на Стефана. Грохота не было. Ничего не случилось. Построение не сработало.

«Нехорошо…»

Сатори шагнул из печати к аколиту.

«Совсем нехорошо!»

Нож мелькнул перед лицом нечисти, вынудив остановиться. А уже в следующее мгновение между монстром и спешно отползающим назад Стефаном вырос наставник с кочергой наперевес. Аколит облегченно выдохнул.

Продолжился странный припадок битвы. Продуманно беспорядочными выпадами и отступлениями Шулер увел противника в сторону. Отскочил назад, разорвал дистанцию. Вскинул над головой кочергу. И его лицо на долю секунды переменилось: сгладилось, опустело, будто шторм уступил штилю. По сатори пробежала рябь растерянности.

«Полное отсутствие мыслей…»

Соколовски метнул оружие в землю – железяка отскочила от асфальта и врезалась демону в пах. Тот согнулся пополам. И его голову тут же снесла брошенная наставником «стрела Шу». В свете снежных хлопьев пламени кости застучали по серому шершавому камню.

– Аллилуйя! – воскликнула Алиса и рухнула без сил на землю. Ее мелко потряхивало.

Шулер же молча упер ладони в колени, ожесточено пытаясь насытить легкие кислородом. Отдышавшись, он подошел к Стефану:

– Что у тебя не вышло с построением?

– Как раз пытаюсь это понять, – хмурился тот.

Они встали рядом, рассматривая печать и немо шевеля губами. Две минуты. Три. Четыре…

– Переменную Ди забыл учесть, – произнес наставник.

– Что?..

– Переменная Ди. В теоретических задачах она всегда принимается за единицу, но на практике ее нужно подгонять под ситуацию. В данном случае из-за обилия Стихии Жизни вокруг она в полтора раза больше.

Аколит прикинул примерные расхождения из-за этого…

– Упс.

– Классическая ошибка новичка, – Шулер похлопал Стефана по плечу. – Учитывай ее в будущем.

– Понял, – «Совсем нехорошо…»

Соколовски оставил его и подошел к остальным. Рыжая еще приходила в себя после схватки, так что он обратил свой взор на нефилима.

– Лех!

– Да?

– Какого пипа?!

– …я где-то отклонился от плана?

– Нет, и в этом как раз и проблема! Нам-то от него отклониться пришлось! Почему ты не прикрыл Стефана Песком, когда печать не сработала?

– Так ведь этого не было в плане?

– Да, не было, – терпеливо подтвердил Шулер. – Но я ведь только что сказал, что нам пришлось отклониться от плана. Такое, знаешь ли, случается. При чем куда чаще, чем хотелось бы. И когда твой товарищ попадает в беду не по плану – ты, холера, должен прийти ему на выручку! Это что, правда так сложно?!

– Я, кстати, могла бы ему помочь, – Алиса отошла от выброса адреналина и поднялась на ноги. – Если бы ты, конечно, научил меня чему-то посущественнее простейших чар!

– Да ты даже ту элементарщину, которой я тебя уже обучил, не освоила! – возмутился наставник.

– В смысле не освоила?! – возмутилась в ответ Рыжая. – Я, вообще-то, ими хихи остановила!

– В первый раз – да, – согласился Соколовски. – А во второй что пошло не так, м?

– Ой, да подумаешь! Ну справился он с ними со второй попытки!

– А почему именно он это сделал, не подскажешь?

– Во второй раз он стоял на земле?

– В точку. Так в чем заключается твоя ошибка?

– Э-э-э…

– Так, ясно, – Шулер хлопнул в ладони. – Ну-ка все дружно повторяем правила.

– Ой, да ну нет!

– Это обязательно?!

– Да выучили мы их уже, ну серьезно!

– Мы же их и так постоянно скандируем!

– Давайте, давайте! – оборвал их стенания наставник.

Ученики хором вздохнули и начали декламировать:

– Подготовка – наше все. Неуязвимых нет, нужно лишь знать, что делать. Думай наперед. Проигрывает тот, кто совершает предпоследнюю ошибку. Всегда имей запасной план. Потому, что если что-то может пойти не так, то оно пойдет не так. Всегда имей козырь в рукаве. Потому, что если что-то может пойти не так, то оно пойдет не так. Козырей не бывает много. Потому, что если что-то может пойти не так, то оно пойдет не так.